– Татьяна, колбасу привезли! Петр Иваныч, на вас очередь занять? Валька, беги скорей к мамке, скажи, колбасу дают!
Норма отпуска колбасы – полкило в одни руки – известна всем. Поэтому к магазину сбегается все население улицы, включая грудничков и инвалидов. В очереди терпеливо стоят целыми семьями, как на митинге – плотно сомкнув ряды. Тетя Света считает, кому сколько колбасы причитается, и отрезает огромные куски. Остальные следят, чтоб все было по-честному, и волнуются, что деликатес иссякнет раньше, чем очередь.
Справедливость блюдут истово. Однажды тетя Света хотела схитри… сэкономить. И заявила одной молодухе с дитем на шее:
– На младенца не дам! Он у тебя еще титьку сосет, на что ему колбаса?
– Но бабы ее живо осадили:
– Ты, Светка, не мухлюй! Положено полкило на нос – вот и давай! А кто ту колбасу есть будет, не твого ума дело!
– Дуры вы бабы! – краснея, огрызнулась продавщица. – Я ж о вас забочусь! Ведь не хватит на всех…
– Ничего, – засияла молодуха. – Мы поделимся!
***
На крыльце магазина слышится знакомый стук клюшек. Ура, Бабглаша – спасение наше!
Старуха не спеша переставляет через крутой порог сначала клюшки а потом и ноги в клетчатых тапках поверх толстых шерстяных носков.
– Очередь не занимайте! – раздается предупредительный окрик, от которого угомонившиеся было мухи тучей взвиваются в воздух. – Через пять минут закрываюсь…
– Здравствуй, Светочка! – словно не слыша предупреждения, елейно говорит Бабглаша. – Ох упарилася вся, пока дошла… И как только ты крутисься тут день-деньской… —выпевает она, пробираясь к молочному прилавку.
На шее у Бабглаши болтается торба, как у коня, ведь руки-то заняты клюшками. Когда она говорит, костлявый подбородок, с торчащими на нем редкими волосками смешно дергается. Но никто не смеется. Бабглашу все любят.
Тетя Света ногой придвигает ей ящик из под ситро, и та не спеша усаживается.
– Говорят, у Лиды Скворцовой от жары кобель подох, – начинает Бабглаша. – И ведь какой кобель-то был… Помнишь? Здоровый, во! Волк, а не пес. Ты, золотко, работай, работай… отпускай людям молочко. Я не отвлекаю…
И тетя Света наливает молоко и сметану, отпускает плавленые сырки, макароны и килек в томате. Стрелки на часах за ее спиной давно уже показывают «второе» и компот, а Бабглаша все журчит, то про цены на помидоры, то про «фулюганов», которых милиция поймала прошлой ночью возле городской бани… Покупательница передо мной уже расплачивается. Я – последняя.
– Ну давай, что ли свой бидон, – тетя Света протягивает руку. –