– Как думаешь, ему понравится? – Анджела взволнованно заглянула мне в лицо, но я увидела в ее карих глазах искры удовлетворения при виде моего восторженного ступора.
– Это просто прекрасно, синьора Боттичелли, – сказала я, восторженно разглядывая застывающие масляные мазки. – Господин Соболев будет счастлив, я уверена.
– Как приятно это слышать, – расцвела Анджела. – Мы в браке уже почти девять лет, и с каждым годом все сложнее придумать подарок в честь годовщины. К счастью, искусство всегда приходит на помощь!
Я вышла из ее кабинета в приподнятом настроении, как всегда, и с конфетой с вишневым ликером. Но эйфория от общения с Анджелой обычно длилась недолго. Я сомневалась, что спасаю жизни, или даже делаю мир лучше. Нет, я никогда не вскрывала коробки и не рассматривала содержимое свертков, которые доставляла. Просто я не могла игнорировать тот простой факт, что адресаты, как правило, ждали доставки в номерах дорогущих отелей. Это наводило на разные мысли.
Но они моим контрактом тоже не поощрялись.
Где-то на втором месяце своей жизни в Особняке я обнаружила, что внутри он больше, чем снаружи. Поначалу я считала, что меня сбивает с толку задумка архитектора, в адекватности которого я искренне сомневалась. Ведь, к примеру, в Особняке было три совершенно одинаковых холла, из которых можно подняться на второй этаж, и множество комнаток-кармашков два на два метра, где не помещалось ничего, кроме постамента с безглазым мраморным бюстом. А потом Шейн обратил мое внимание на то, что снаружи в Особняке два этажа, а внутри – три (третий был для нас закрыт). Однажды мы с Шейном ради интереса решили определить, где находятся окна моей комнаты. Это был провал: я проторчала у окна полчаса, пока Шейн наматывал круги вокруг дома, но друг друга мы так и не увидели. Я никак не могла понять, куда выходили мои окна, и чем внутренний двор, который видела я, отличался от того, где тщетно дожидался моего оклика Шейн.
В конце концов, почему бы штаб-квартире организации, изучающей аномалии, не находиться в доме-аномалии?
По дороге к себе в комнату я встретила Нану. Она сидела на ступеньках в одном из холлов-тройняшек с книгой и яблоком, и была так увлечена чтением, что не заметила меня. Пришлось нарочно шаркнуть кроссовкой по паркету, чтобы предупредить ее о моем приближении заблаговременно; уж я-то знала, как легко здесь напугаться.
– Интересная книга? – спросила я, когда Нана обернулась. При виде меня она чуть расслабилась и подвинулась, чтобы я могла примоститься на ступеньке рядом с ней.
– Сказки.
Нана не ответила прямо на поставленный вопрос, но я и не ожидала. Я давно заметила за ней свойство избегать оценочных суждений о чем-либо, словно она предоставляла каждому решать все для себя лично. Вкусный ли кофе, нормальная ли погода, не слишком ли жарко в растопленной гостиной. Может, это какая-то японская фишка?..
Нана закрыла книжку и продемонстрировала иллюстрацию-гравюру с девушкой с пустыми