Подавшись вперед, она обдала Боя облаком дыма, словно дракон.
– К чему я все это говорю? Кхе. Иногда, даже не иногда, а часто, нам приходится заставлять себя делать то, что нам не нравится. Кхе-кхе. Зачем? Ради высшей цели. Своей главной цели. Улавливаешь мысль?
– Да, – сказал Бой, решив, что она имеет в виду необходимость придерживаться расписания. «Неукоснительно придерживаться». – Но я не понимаю, как одно связано с другим? Как распорядок дня поможет вернуть мою сестру?
Алла Петровна показалась Бою чуть менее сумасшедшей, чем Бродбент: просто стервозная тетка, рубящая с плеча. К тому же, раз она делала объявления по громкой связи, значит, имела в НИИ некий вес. Может, являлась кем-то наподобие завуча в школе – эта роль пришлась бы ей к лицу. Словом, Курильщица точно знала ответы на вопросы, интересующие Боя.
– В нашем мире, – женщина вынула сигарету изо рта и начертила в воздухе невидимый круг, – все связано со всем. Как там говорил Лоренц? «Взмах крыльев бабочки в Бразилии вызовет торнадо в Техасе». Пошло, но верно. Кхе. Может так случиться, – она подперла руку кулаком, будто они с Боем вели уютную кухонную беседу, – что воскрешение твоей сестры, кхе-кхе, будет обусловлено тем, что другая девочка на юго-востоке страны много лет назад, кхе-кхе, решила стать певицей. – Она выдержала паузу и добавила: – А расписание все-таки надо соблюдать.
Пока Бой думал, при чем тут певица с юго-востока и так ли адекватна Алла Петровна, как ему показалось вначале, женщина отложила сигарету, достала из стола коричнево-серую папку и шлепнула ее перед собой. «Дело № 31 Ищ. З.К. Предполаг. нап. А.Д.» – значилось на картонной обложке. Под загадочным шифром были размашисто накаляканы фамилия и инициалы Боя. Увидев собственное имя, он почувствовал во рту горечь, словно укусил гнилой помидор. Ему больше не хотелось ассоциироваться с этими буквами и смыслом, стоящим за ними. В голове, как в туннеле метро, прогрохотало: «Не надо было. Я говорил тебе. Я же говорил. Не надо было». Ночной поезд, самый последний, уносит тебя прочь без возможности вернуться – ночной разговор, самый последний, вырывается из кухни, сшибает и давит. Бою захотелось врезать себе по лицу.
Алла Петровна приоткрыла папку, вытянула оттуда чистый линованный листок и, вооружившись остро отточенным карандашом, сделала неразборчивую пометку.
– Ну, хватит терять время. Моделируем ситуацию! – гаркнула она. – После крушения лайнера ты оказался на необитаемом острове без пищи. Вместе с тобой четыре незнакомца: молодая женщина, ее годовалый ребенок, кхе-кхе, девушка твоего возраста и сорокалетний боцман. Внимание, вопрос. Кого съешь первым?
«Понятно. Ошибочка вышла. Тетка – полный неадекват», – подумал Бой.
Внезапно ему вспомнился старый фильм «Изгой» с Томом Хэнксом. Как заразительно кричал герой: «Я добыл огонь! Я добыл огонь!», а потом танцевал у костра. Интересно, если бы с Хэнксом