«Ты совсем одна, что ли?»
«Есть брат, но лучше, чтобы его не было. Отменная сволочь, уголовник и хам».
«Надо же, никогда в жизни не видела уголовников, только в кино».
«Да ты с Луны свалилась! Где же ты выросла?»
«Здесь и выросла, чего удивительного? Ты, Валя, знаешь, так говоришь, будто всё в жизни перевидала, но, на самом деле, далеко не всё, а только плохое. У меня тоже есть свои дурные воспоминания, и скелеты в шкафу найдутся, но связаны они, скорее, с излишней требовательностью и строгостью родителей, а не с жестокостью, преступлениями, алчностью или тривиальным безразличием людей».
«Ты не так поняла. Мой брат – исключение, а родители меня любили, хоть и были тоже, как твои, требовательными, но очень гордились моими успехами по службе. И в жизни я видела не только плохое, пусть и поверить в это сложно, учитывая, где мы сейчас с тобой разговариваем, но опыт – вещь совершенно бесценная».
«Не надо, Валя. Какой опыт? Общения с уголовником?»
«Хотя бы».
«Нет уж, избавьте меня от такого «бесценного» приключения, он мне в жизни совершенно не нужен, проживу и без него».
«А если возникнет ситуация…»
«Обращусь в полицию. От общения с животными я и сама попытаюсь оградиться любыми доступными способами, и родных постараюсь избавить».
«Ты так говоришь, будто отчаянно хочешь обезопасить себя от реального мира. Так не получится».
«А ты так говоришь, будто весь мир только и состоит, что из человеческих отбросов. Нет, в нём есть ещё и музыка Шопена, и стихи Гейне, и много чего возвышенного, прекрасного, честного, мужественного, справедливого».
«Не знаю я никаких Шопенов и Гейне, только удивляюсь, как ты смогла прожить столько лет и сохранить такие наивные иллюзии о мире, в котором мы живём. Где ты видела эту мужественность и справедливость? Это просто слова, которыми заманивают простушек вроде тебя, и потом имеют с них всё, что угодно. Ты кем работаешь?»
«Преподаю в вузе психологию межличностного общения».
«Надо же, никогда бы не догадалась. И ты, конечно, должна считать свою работу пусть и не самой значительной, но хотя бы нужной, полезной, имеющей смысл, чтобы продолжать выполнять её на приемлемом уровне. Здесь и вступают в дело твои иллюзорные идеалы. Они отвлекают внимание от пустоты твоего занятия, ты старательно пытаешься не замечать, что студентам преподаваемый тобою курс не нужен, не интересен, бесполезен, а твои усилия излишни, и только поэтому продолжаешь их прилагать. Тебе кажется, что происходящее – всего лишь прелюдия к чему-то большому, замечательному, чистому и светлому, которое впоследствии разъяснит все возникающие ныне недоумения, предаст смысл предыдущей деятельности и тому подобное. Но нет, ничего такого, Поленька, не жди, ничего такого не произойдёт, то, что ты переживаешь здесь и сейчас – это и есть твоя и моя и чья-либо ещё настоящая жизнь. И много ли ты в ней видела справедливости? Вряд ли. А вот внушённые иллюзии заставляют безропотно