И всё так удачно совпало. Была весна, она смутно страдала, потом настало лето, её чувства дозрели до желания завести ребёнка, начался отпуск, и Валентина Сергеевна уехала на море, где по вечерам в одиночестве отчаянно ходила на танцевальную площадку и, наконец, встретила достаточно подвыпившего ровесника, от которого забеременела. Тот курортный роман оказался лучшим, что случилось с ней в жизни, наутро мужчина не только не исчез, но и провёл с женщиной ещё несколько приятных дней. Он был в разводе, непритязателен, даже в какой-то мере «благодарен» Валентине Сергеевне за её искреннюю ласку, не стал сомневаться ни в том, что она не страдает венерическими заболеваниями, ни в том, что сама предохраняется. Однако мужчина мог догадываться о намерении женщины, но прекрасно понимал, что у неё нет ничего, кроме его имени и названия города, из которого он приехал, поэтому в случае чего шансов отыскать бывшего любовника у неё не было. А, по правде сказать, один такой момент случился. На последнем месяце беременности Валентина Сергеевна смалодушничала и попыталась найти отца своего будущего ребёнка хотя бы через социальные сети, однако закономерно потерпела фиаско. В целом, несмотря на то что беременность протекала тяжело, она держалась хорошо, и это, пожалуй, главное, что женщина могла поставить себе в заслугу в своей жизни, но, конечно, не то состояние, в котором пребывала сейчас.
В больнице время неимоверно растягивается, а то пустое безделье, в состоянии которого пребывала Валентина Сергеевна, делает из него практически бесконечность. Она ходила на процедуры, принимала таблетки, лежала под капельницей как тело, лишённое жизни. И пусть женщина являлась не одинокой в своих мытарствах среди прочих пациентов, однако изнутри её глодали иные проблемы. Медицинский персонал привык видеть безнадёжность в глазах смертельно больных, поэтому и в Валентине Сергеевне не усмотрел ничего необычного, как и у других желание жить в ней боролось с желанием, чтобы всё это поскорее закончилось, как угодно, только бы быстрее, уж я-то её прекрасно понимаю. Однако в ней имелось и ещё одно тягостное чувство, которое, правда, есть у всех умирающих, но в случае Валентины Сергеевны приход брата обострил его до предела, парализовав все остальные стремления. Ей стало очевидно, что при всей своей сельской успешности она мало чего достигла в жизни и не в плане материального достатка или социального престижа, кои, кстати сказать, казались женщине вполне удовлетворительными из-за чрезвычайной скромности кругозора, а в плане элементарных общечеловеческих ценностей, первым делом, личной защищённости от произвола неполноценных особей и возможности обеспечить оную своим близким. И это только в отрицательном смысле. А была ли она когда-нибудь счастлива? Она хуже других, не достойна того, что доступно каждому, для чего, как мы помним, все и рождены? Тут женщина вспомнила своих требовательных родителей. Да, они хотели, чтобы она стала человеком. Но какой ценой? Девочка