Люди. Георгий Левченко

комфортно, но вставать не хотелось ещё больше. Покамест развлекая себя причудливым орнаментом коры дерева напротив, слегка теребя носком туфли увядшую траву под скамейкой, она ожидала, быть может, самой важной встречи в своей жизни, невпопад размышляя о том, что ночной дождь, шедший несколько часов и прекратившийся незадолго до рассвета, должно быть, доставил много хлопот её родителям, не успевшим до начала осени покрыть крышу после достройки второго этажа. Но это было за сто с лишним километров отсюда, возможно, дождь всё-таки обошёл наше село стороной, и она зря беспокоилась, до сих пор играя роль прилежной дочери, когда можно было уже начать жить. Впрочем, от этого не легче, не прошлый, так какой-нибудь другой замочит им недавно побеленный потолок и оклеенные обоями стены. «Холодно. А, может, папа уже достал шифер, и всё обошлось. Надо будет им сегодня позвонить с комендатуры», – заключила она.

      Как и все прилежные девочки без грамма фантазии, Валентина Сергеевна считала, что самая нарядная одежда – одежда классического кроя, но при этом без стеснения расхаживала дома или как давеча в комнате общежития в таких лохмотьях, которые не решилась бы надеть на себя и иная бомжиха. Она сидела на скамейке в тёмно-синем плаще, под которое надела серо-зелёное платье ниже колен в приятную мелкую бардовую клетку, плотных колготках телесного цвета и чёрных туфлях на невысоком каблуке с тупым носом. Её волосы, будто в противовес лицу, были завязаны сзади узлом, время от времени она щурилась от Солнца, иногда проглядывавшего среди редеющих, но не сдававшихся туч, когда оно, отражаясь в тысячах мельчайших капель на земле, деревьях, траве, листьях, как бы нарочно включало и выключало радость в душе.

      Сегодня воскресенье, вчера, соответственно, была суббота, и вчера она тоже здесь сидела, одетая точно так же, только было сухо и ветрено, и Валентина пришла сюда позже. Зачем? Это целая история, которую впоследствии женщина не любила вспоминать, всячески стараясь забыть, как видно по этому сну, безуспешно. Лишь спустя много лет подробности сгладились, преобразились, от них осталось только хорошее, только то, что не стыдно и не больно возрождать в памяти, о чём иногда можно грустно пофантазировать, но не дай боже, как сейчас, увидеть во сне, в котором бесконтрольно может выйти наружу неприятная правда и вновь отравить жизнь на долгое-долгое время.

      В отличии от вчерашнего дня сегодня она дождалась того, на что надеялась. Справа, за небольшим пригорком, заросшим невысоким кустарником, огибаемом асфальтированной дорожкой, на скамейке вдоль которой молодая женщина и сидела, показалась голова в вязаной синей шапке с белой окантовкой и заглавной буквой «Д», подпрыгивавшая неестественно высоко и перемещавшаяся неестественно быстро. Человек бежал трусцой. Через несколько мгновений голова ненадолго скрылась за пригорком, а затем появилась из-за угла уже на долговязом теле, одетом в такого же цвета, что и шапка, спортивный костюм и дешёвые серые кеды, явно промокшие.

      Валентина Сергеевна неотрывно следила за приближающейся фигурой,