Шиста испытал смешанные чувства, когда на его пути возник этот доходяга. Он знал, что произойдёт дальше, но продолжал стоять, словно в оцепенении, чувствуя, как внутри начинает скрестись жуткий, потаённый от всех и даже от него самого интерес. Через секунду из холма вылетело и пронеслось мимо Шисты трое черепуглов-стражей, которые набросились на нежданного гостя и повалили его на камни. Не было никаких сомнений в их намерениях, вот только непонятно было, почему они не умертвили мгновенно этого несчастного, а стали медлить. Это-то промедление его и спасло, потому как Шиста вдруг с ужасом пришёл в себя и кинулся в их свалку. Грубо оттолкнув двух черепуглов, уже заносящих свои стальные накогтники, он закрыл сородича телом. Некоторое время инодумы стояли молча и своими ничего не выражающими глазами словно пытались пронзить Шисту насквозь.
– Вы ополоумели что ли? – спросил коротко Шиста, прежде чем один из черепуглов, что до этого стоял в стороне, вновь попытался добраться до лежащего незнакомца.
Шиста снова вступил в короткую схватку со стражниками и после того, как обессилившего путника, не подающего признаков жизни, в общем хаосе протащили всё-таки на несколько метров в направлении холма, выхватил нож, не в силах предпринять что-либо ещё.
– Какого рожна вам от него надо? – прорычал он сквозь зубы на языке черепуглов. – Арш, – обратился он к одному из стражей, которого слегка знал раньше, – Мозги спеклись от жары что ли? Это туам, что не видно?
– Мы видели, что туам, – безучастным голосом ответил после некоторой паузы тот.
– Зачем тогда напали?
– Потому что он не из нашего холма и вообще не из этих мест. От него незнакомо пахнет. Он может быть кем угодно.
– Это туам! Кем он может быть? Лазутчиком ваших врагов – какого-нибудь племени инодумов?
– Не может. Но и союзником он нашим быть тоже не может. А здесь наша территория. И здесь нельзя ходить никому кроме нас и вас.
– Он туам! Мой сородич! Может быть, мой родственник! – продолжал орать Шиста, чувствуя как при этих словах его начинает, словно покалывать. Вдруг в голове возник вопрос: а на черепуглов ли он на самом деле орёт?
– Ну и что? – спокойно отвечал другой стражник. – Он же не из твоего племени.
Шиста громко выдохнул воздух через напряжённые ноздри, а затем склонился над путником, обратив внимание на то, что он уже давно не шевелится.
– Проклятые ящерицы, –