Я бы, однако, не сказал, что тёмная часть так уж темна. Она скорее похожа на однородный голубовато-серый фон, который, хотя у тебя и есть к нему доступ, ничто не колышет и колыхать не может, так как он находится отдельно от всего. Перед тем как попасть в этот фон, ты испытываешь глубокое внутреннее молчание и пустоту где-то в животе, а затем внутри словно бы открывается дверь.
На «уровне вечности» не происходит ничего особенного – ты просто живёшь и спокойно наблюдаешь за всем, что происходит. Однако порой чувствуешь тянущую тоску – ведь взгляд оттуда обнажает тот простой факт, что твоё пребывание здесь конечно. А значит, общение со всеми, кто тебе близок и дорог, рано или поздно прервётся.
Выбора нет
Я начал эту главу с вопроса о том, что с нами будет после смерти. И всё получилось шиворот-навыворот. Существует перерождение в новом теле после физической кончины старого. Это путь, практикуемый людьми, живущими во времени. Но начала этого пути лежат в неправильно понятых инструкциях, пришедших от тех, кто смог прикоснуться к жизни вечной.
Так же и с теми, кто хочет попасть в рай, понимаемый как другой мир, в котором ты оказываешься после физической смерти во времени. Некоторые из людей действительно попадают в какой-то другой мир. Наверное, они существуют в нём и теперь. Может быть, это даже продлится долгое время.
Проблема только в том, что Иисус не это имел в виду. Рай, вечная жизнь, воскрешение из мертвых – метафоры моментов максимального присутствия. И моменты эти случаются в этой, посюсторонней жизни. Ад – метафора повседневного состояния человека, увязшего в несделанном. Христос давал людям, его слушающим, непосредственно ощутить разницу между их обыденным состоянием, с одной стороны, и бесконечно интенсивным переживанием жизни – с другой.
Поскольку момент вечной жизни есть дверь в неведомое, то мы не можем заранее знать, как сработает смерть, что будет, когда исчезнет пелена майи, что произойдёт, когда на нас обрушится «реальность-как-она-есть». Мы даже не знаем, останемся ли мы целы после этого. А если мы всё знаем заранее, то вся наличная энергия уходит на поддержание этого знания. И тогда мы всё равно что уже мертвы.
Каждому придётся исследовать неизвестную территорию в одиночку. И не важно, что мы не любим отрываться от дивана и покидать знакомую обстановку. Ведь за комфортом и покоем стоит тень смерти, и сам этот покой есть постепенное, неотвратимое умирание. Путь разложения, как и путь возвышения, не оторван от повседневности. Ежедневно мы делаем маленькие шаги по одной из этих дорог.
Чем бы мы ни были заняты, что бы ни делали, мы всегда на гладиаторской арене. И выбор прост – либо дать бой, который закончится с последним вздохом, а затем продолжится и после него, либо забиться в угол. Но, как бы глубоко мы ни зарылись, смерть однажды найдёт нас.