Он хотел сказать: нет, и закрыл лицо ладонями. Но вместо нет, его губы дрогнули и произнесли:
– Да… Я согласен…
А земля уже была близка, вот он уже видел деревья вокруг домов, и снующихся людей.
– Я готов быть духом лжи и убийцей! – завопил он, теряя полностью себя, и облик его тут же поменялся.
– Тогда забудь, кем ты был и чем ты обладал, больше нет у тебя имя земного… Ты всего лишь крамольный дух и больше ничего… Ничего нет, и сам ты не существуешь… – И последние слова демонов неслись издалека эхом.
Царь летел вниз, закрыв лицо руками, чтобы не видеть ужаса смерти. Как все в один момент он потерял из-за своей глупости. Неимоверный страх обуял его, потому что не знал, что с ним теперь будет, все знания и предания были уже не нужны, у него своя судьба, и она страшна, как вечная казнь. Что там будет? Он словно никогда не чувствовал бога, да и что-то умерло в нем, было вырвано, он теперь и не знал, вообще он существует или нет… Все условно, ничего не стоит, все смерть и вечная казнь и мучение… Все под одним гнетом и огнем, и он загнал себя, под чью-то страшную пяту.
Все эти мысли ничего не стоили, перед тем ужасом, от которого он хотел избавиться, и отдал бы все на свете, только отдавать было уже нечего.
И он упал о землю, и тело его разлетелось на миллионы кусочков, а потом миллионы кусочков разлетелись еще на миллион, и превратились в пыль, разметаемой поднявшейся бурей. Никто не мог похоронить его.
Ударила молния, до того сильная и мощная, что всех людей, которые собрались вокруг башни, ослепило. А сама башня была смертельно пронизана на две половинки. Одна сторона полностью рухнула, и прямо на людей, другая половина неуверенно продолжала стоять, и чья-то невидимая рука всеми силами продолжала ее поддерживать.
Очухавшись от вспышки, они словно взглянули другими глазами на весь этот мир, и в голове он сложился совершенно по другому, никак раньше. Каждый взглянул на своего товарища, как будто первый раз видел. Один открыл рот, второй, третий – стало ясно, что каждый из них говорит на непонятном языке, который раздражает своим диапазоном, выговором и своей уникальностью, но особо раздражало непонимание. Они морщились, смотря друг на друга. Единство рухнуло, и кто смог понять друг друга остались вместе, а кто не смог – разошлись, чтобы не слышать чужой мысли и чужих слов, и не рождать распрей, ведь земля большая для всех места хватит. Кровь родства исчезла, словно ее и не было никогда, теперь родство от слова и мысли.
Больше никому не нужна была башня, соединяющее небо и землю. Осталась лишь смутная ностальгия и воспоминания