– Мой клиент, – сказал я. – Ну, как с Ширли? Он оглядел меня.
– А кто вы?
– Джеф Гордон. И я тороплюсь. Или мистер Ширли, или меня ждет «Р.Ц.А.» -студия… Я был рядом с вами, поэтому зашел сначала сюда.
Но он был стреляный воробей и хорошо видел, что я блефовал. Усмехнувшись, он сел за стол.
– Полегче, мистер Гордон. Я ведь не сказал, что это плохо. Голос и исполнение в самом деле недурны, но я слышал и лучшие. Мы могли бы заинтересоваться. Приведите ее к концу недели. Мы послушаем ее.
– Это невозможно… Ее интересы здесь представляю я, ее импресарио.
– Но нам необходимо видеть ее. Когда она смогла бы?
– Нет. Или мы заключим с вами договор немедленно, или я иду к «Р.Ц.А».
– Я же не говорю, что мы отказываем вам. Нам просто необходимо увидеть ее лично.
– Сожалею. – Я изображал занятого и жесткого агента, но понимал, что переигрываю. – Получается, что она нехороша для вас. Так и скажите, и я уберусь отсюда.
В дальнем углу комнаты открылась дверь, и показался маленький седой джентльмен еврейской наружности.
Найт поспешно встал.
– Я сейчас, мистер Ширли…
Это был мой шанс, и я не хотел упустить его – мгновенно поставил диск и нажал пуск, включив полную громкость.
Голос Римы вновь наполнил комнату.
Найт дернулся выключить проигрыватель, но Ширли остановил его движением руки. Он стоял и слушал, склонив голову набок. Его маленькие черные глазки двигались от меня к Найту, от него – к проигрывателю. Голос умолк. Помолчав, Ширли сказал: – Превосходно. Кто она?
– Пока никто, – сказал я. – Мы можем заключить с вами контракт.
– Я согласен. Жду ее здесь завтра утром. Она обладает ценнейшим талантом. – Он направился к двери.
– Мистер Ширли…
Он остановился и посмотрел на меня через плечо.
– С этой девочкой не все в порядке, – сказал я, пытаясь скрыть свое отчаяние. – Мне нужно 5 тысяч долларов, чтобы помочь ей. Когда все будет в порядке, она придет и споет еще лучше, чем на пластинке. Я уверяю вас. Она будет сенсацией! Но нужно немного подождать. Разве ее голос недостаточно хорош для вас, чтобы одолжить 5 тысяч долларов?
Он внимательно смотрел на меня, его умные черные глаза стали стеклянными.
– Что с ней?
– Ничего такого, чего не смог бы поправить доктор.
– Вы говорите 5 тысяч долларов?
Пот выступил у меня на лице, когда я сказал: – Она нуждается в специальном лечении.
– У доктора Кинзи?
Я не мог лгать ему: он не из тех, кому можно лгать.
– Да.
Он покачал головой:
– Она меня не интересует. Вернемся к нашему разговору, когда все будет в порядке и она сможет работать. Я дам вам очень хороший контракт, но не раньше. Меня не интересует никто, кто должен сначала пойти к доктору Кинзи, прежде чем сможет петь.
Он ушел, закрыв за собой дверь. Я положил пластинку в карман.
– Вот