Она взяла творческий отпуск на три месяца, художественный руководитель театра, который был к ней как к артистке равнодушен, не стал её удерживать и даже обрадовался:
– Давай, Лисовская, езжай! Может быть, ты сможешь с нужными людьми знакомства завести, культурные связи наладить, гастроли нам организовать. А, если просто замуж выскочишь, мы к тебе в гости приезжать будем. Но вдруг захочешь вернуться, никаких проблем, мы тебя обратно с радостью примем.
– Виталий Иваныч, спасибо вам, конечно, но я же не увольняюсь, а только беру творческий отпуск на три месяца.
– Ах, Полина, что-то сердце мне подсказывает, что не вернёшься ты, а зацепишься в заграницах и на нас потом свысока смотреть будешь.
– Не загадывайте, Виталий Иванович, никто не знает наперёд, что с ним будет!
Не любила Полина денег в долг просить, а пришлось. Двоюродный брат Костя Лисовский был далеко не бедным человеком. В шутку Полина называла его по Маршаку: «владелец заводов, газет, пароходов, мистер-твистер-миллионер», так высоко вознёс его разнообразный бизнес. После пресловутой перестройки он торговал офсетной бумагой, потом бензином, прикупил пару газет, несколько магазинов одежды и пошло и поехало. Полина решилась ему позвонить.
– Боже мой, кого я слышу?! Полинка! – весело отозвался он в телефонной трубке. – Сколько лет, сколько зим!
– Чувствую, Костя, по голосу, что у тебя – хорошее настроение!
– Да, не скрою, я тут удачную сделку провернул, так что веселюсь как последний дурак!
– Негоже солидному бизнесмену так по-детски радоваться. Последний раз ты подобным образом ликовал, когда мы подрались с тобой подушками, одна из них разорвалась при ударе о мою голову. Я стояла вся обсыпанная пухом и плакала. Зато ты тогда торжествовал!
– А-а, помнишь наше детство золотое! Да, нам здорово в тот раз от взрослых влетело! Но я действительно радовался, что победил тебя!
– Ты всегда, Костик, радуешься, когда кого-нибудь побеждаешь. Справедливо или нет, неважно, главное – результат. Что делать, так ты устроен.
– До сих пор обиду держишь, ты ведь младшенькая была…
– И к тому же девочка, да ещё и хрупкая…
– Ладно-ладно, давай от детских воспоминаний ближе к делу. Ты ведь не просто так позвонила. Может быть, в гости зайдёшь?
– Зайду и обо всём расскажу.
– Тогда ждём тебя в субботу, Дашка обрадуется!
Дашей звали семилетнюю Костину дочку, которую Полина обожала, и та платила ей тем же. Но у родственников Полина бывала не часто, потому что не сложились отношения с Дашиной мамой – Анжелой. Та презирала неудачливую «актрисульку», подсознательно завидуя её красоте и манере стильно одеваться. Всё своё неприятие жена Костика активно демонстрировала при любом