Явление в общем-то было не новым. Поддавшись на уговоры, Андрей тоже попробовал, но обнаружил, что его не цепляет. В голове лишь что-то крякнуло, и слегка занемели зубы.
Девица, потратившая на него запас кислоты, была откровенно разочарована.
– Отсталый ты человек. Алкоголик, наверное…
Потом, заметив, во что выходит продвинутость, он эту отсталость оценил.
А пока был праздник. Другая система координат, в которой он еще мало что понимал. Учеба давалась легко. Странного в этом не было, их учили тому, что отложилось если не в памяти, то в подсознании, и лишь ожидало команду реанимироваться.
Ликбез пролетел незаметно. Сдав выпускные, Андрей обнаружил, что без ожидаемой нервотрепки стал первокурсником. В состоянии эйфории он находился все лето и первую половину осени. К тому времени уже началось настоящее студенчество. Развлечений прибавилось, но и учеба пошла не в пример недавней. Первое он оценил, второе пока еще не доставало.
А главное, начался волейбол. Команда университета была когда-то лучшей в городе, но в последние годы дела пошли хуже. Компьютерный уклон, охвативший все факультеты, вызвал побочный эффект – студент шел все более дохлый, к физической культуре не то чтобы не готовый, а не склонный в принципе. Ректор, всю жизнь занимавшийся спортом, за подобной мутацией наблюдал с унынием, но сделать с ней ничего не мог. Пришлось согласиться с кафедрой физвоспитания, уставшей мучиться со сколиозниками, и взять на учебу нескольких полноценных спортсменов.
Спасать генофонд Андрею понравилось. Рост, ущербный для профессионала, в студенческих игрищах позволял себе все. Натасканная Шаманом прыгучесть творила здесь чудеса – он атаковал из любых позиций, проламывая хилую оборону очередных айтишников, санэпидемиологов или, страшно сказать, библиотекарей. Он прыгал и бил, снова прыгал и снова бил и, казалось, этому полету не будет конца…
Первая же сессия ударила так, что мигом обрушила на землю. Дискотеки, соревнования и прочие радости обернулись жестокой расплатой. Преподаватели, милые только что люди, в одночасье вдруг превратились в сатрапов. Математика, линейная алгебра, информатика, начерталка, английский… раньше все это шло общим списком. Теперь же каждый предмет стал реальным: он угрожал, требовал знаний и того, с чем раньше не приходилось сталкиваться – работ.
Общежитие напоминало улей, в котором все что-то делали и жужжали.
В комнате, где жил Андрей с приятелями по П.О, никто уже не жужжал. Настроения были разные. Андрей, как нормальный спортсмен, в любой ситуации предпочитал действовать, поэтому тупо списывал, заучивал формулы