Появилась старуха. Потянуло мочой. Недержание. Годы. Старуха поставила ведро опять в проход и стала мыть пол, тяжело вздыхая. «Обязательно надо ставить ведро в проход, другого места нет. Чего тут толкаться?» Он не стал ничего говорить старухе, разделся, взял мыло, мочалку и в трусах с перекинутым через плечо полотенцем зашлепал в душевую. Мужики ходили и нагишом. Дежурные как-то уже привыкли – раз-другой пристыдят для видимости. А что они могли сделать? Мужиков много, дежурная одна.
В сентябре будет три года, как он пришел из армии. Генка Волгин, одноклассник, уже женился, была дочь. Витька тоже женился. У Олега была невеста. А он все ходил один. И когда на работе кто-нибудь из мужиков нелестно отзывался о женщинах, ругал их, он сильно краснел, не понимал, как так можно: женщина – это все: верность, жаркие объятия, небо, солнце и первый поцелуй, он еще ни с кем не целовался; это святое… И он готов был жизнь отдать за это самое святое: страдать, мучиться, как в сериалах, и любить, любить, как никто еще не любил.
Он мылся в четвертой кабине, самая лучшая кабина в душевой, напор воды хороший. Скрипнула дверь – и опять старуха. Она набрала из бочки в ведро воды и облила пол. Вода в бочке была на случай аварии. НЗ. Чтобы мыть полы. Вчера опять не было воды, и рабочие мылись из бочки. Женщины ругались.
Старуха не уходила, все поливала пол, тяжело вздыхая. Как так можно, не понимал он, не одна ведь в душевой… Старуха убиралась. Это была ее работа. Он не мог заставить ее не мыть пол. Он уже помылся, старуха все не уходила. И вот наконец ушла. Что это было?! Не могла дождаться, когда в душевой никого не будет? Что за необходимость такая? Хотел бы он понять. А что было? Ничего и не было такого. А эта острая боль внизу живота и полуобморочное состояние?..
На следующий день все повторилось, только на этот раз он уже не прятался в кабинке, изредка выходил, показывался. Старуха все видела, не могла не видеть, за этим и приходила. А посмотреть было на что – он неплохо был сложен, до армии занимался самбо, и с эрекцией было все в порядке.
Прошла неделя, другая. Он давал себя рассмотреть, красовался. Завтра у старухи выходной. И вот ее смена. Ведро ее в проходе. Он его уже больше не отодвигал. Старухи не было. Он точно знал, что старухино дежурство. Отлучилась. Но сколько можно ждать? Может, заболела? Старый человек. А ведро? В душевой кто-то был, бежала вода, кто-то мылся. Это ни к чему. Свидетель. Он осторожно открыл дверь и, кажется, не вовремя –старуха стояла в углу с задранным халатом, шароваров не было. Он растерялся, да чего там – испугался. Уж как-то все неожиданно. Старуха, вздохнув, быстро привела себя в порядок. Он не помнил, как и помылся, в висках стучало, всего трясло. Он все понимал, не дурак.
Прошла неделя с того случая, он все никак не мог успокоиться. Старуха больше не задирала подол. Тут раз