С самого детства меня насыщали мыслями о заработке. Насыщали и насыщали, насыщали и насыщали, пока в конечном итоге не перенасытили. А к чему обычно приводит перенасыщение? Правильно: к отвращению. Отвращение сменяется ненавистью, а ненависть – войной.
Моя война началась в семнадцать лет. Против денег я решил воспользоваться их же оружием – начать зарабатывать. Несколько месяцев я пытался устроиться на работу, обивал пороги всевозможных агентств, магазинов, салонов, банков, но везде получал отказ. Естественно, кому нужен не окончивший школу парнишка, который и навыков-то никаких не имеет? Я понял, что никому, поэтому быстро сменил тактику. Если не получается на улице, то нужно пробовать дома. На отложенные с праздников деньги я купил видеокамеру, штатив, специальную зеленую ширму (у нее есть название, но я постоянно забываю какое) и устроил в своей комнате студию. Началась эра Мики-блогера.
Популярность мой канал набрал быстро. Уже через месяц почта разбухла от рекламных предложений (что бы на это сказал папочка?), и я взялся за них. Не чурался ни казино, ни средств от прыщей, ни китайских товаров – деньги текли рекой.
Примерно через год усердной работы накопилось достаточно, чтобы купить собственную квартиру и переехать. Мечта? Еще бы. Но странное дело, я не захотел тратить заработанное. Как будто невидимая рука держала меня за запястье и не давала вытащить кошелек. Почему? Потому что достигнутого казалось мне мало, нужно было еще.
Незаметно война с деньгами сменилась моей безоговорочной капитуляцией перед ними. Как и отец, я не мог успокоиться. Продолжал снимать и зарабатывать, снимать и зарабатывать. Счета в банках росли, словно подпитываемые анаболиками. Я забыл про войну, забыл про ненависть, забыл про перенасыщение. Теперь стремления отца стали совершенно понятны мне. В чем же еще радость жизни, как не в заработанных деньгах? Несколько лет я свято верил в это, предавал свои чувства и накапливал, накапливал, накапливал, пока вчерашней ночью не встретил в баре Японца. Тут-то мои основы и пошатнулись, и я понял, что так жить больше нельзя, поэтому и решил куда-нибудь уехать…
Мика вздохнул и замолк. Его костяшки выдали короткое соло на подлокотнике. Затем он повернулся ко мне, проверить, насколько сильно я впечатлен, и спросил:
– Ну что, Альберт, ты как? Все-таки едем?
– А ты как думаешь? – ответил я.
Мика пожал плечами.
К чему, спрашивается, лишний раз ворошить то, что уже давно решено? Сам того не ведая, я ответил «да», причем не просто ответил, а прокричал в сердцах, ведь мне, как и Мике, не терпелось сдвинуть себя с пригревшейся лодочки – лодочки, плывшей на свет Великого Храма Знаний и Денег, которые, подобно настоящим храмам, с первых же дней постройки растеряли свою значимость. Даже самая лучшая в мире идея всегда