42
И было оно всецело окрылено всеми теми бесовскими идеями, буквально-то властвующими, да и неизменно берущими верх над всяческим вполне этак как есть естественным здравым смыслом.
А потому чего это тогда вообще удивляться, что, сталкиваясь с тем самым явным неприятием новоявленных таинств промозгло казарменного бытия, простоватые и глуповатые люди частенько берут на себя роль именно той еще карающей немезиды.
Причем основано все это было вовсе так не на клокочущем, словно сельский самовар, кичливом невежестве.
Нет, еще первоначально все это вздымалось к тем ныне совершенно пустым небесам именно как то еще следствие всех тех высоких душевных устремлений добрых и ласковых господ идеалистов.
И это ведь именно они безмерно почитают книгу за нечто исключительно великое и святое, раз уж по всем их «светлым воззрениям» буквально все разнообразие жизни должно было рассматриваться лишь через эту сколь неизбежно узкую призму.
А потому о какой-либо правде и кривде, дружбе и недружбе со здравым смыслом (в его доподлинно естественном виде) тут говорить нисколько так вообще, собственно, и не приходится.
При всех своих довольно редких столкновениях со всей той порою сколь ужасной и бесконечно суровой действительностью (во вполне естественной обыденности они от нее чураются, словно же черт от ладана), такие люди зачастую приобретают черты осатанелой жестокости, вовсе-то никак не свойственной каким-либо донельзя примитивным дикарям.
43
И происходит это именно от той самой уж дичайшей их перенасыщенности всеми теми неземными благами светлых мечтаний.
А именно – самого явного и более чем безусловного переизбытка вычитанных ими из книг во всем исключительно так непробиваемо твердолобых самоубеждений…
А потому, более чем непосредственно столкнувшись с суровыми жизненными реалиями, подобного рода люди довольно-то частенько претерпевают внутри всей уж своей искренне глубокой задушевности исключительно ужасающие, по всей своей сути, преобразования…
Правда, одним для того, в принципе, вполне вот хватит и самого малейшего казуса в их сколь однозначно более чем благополучной жизни.
Зато у других все это непременно может еще оказаться, в том числе, и самым что ни на есть естественным следствием весьма вот беспрерывно длительного и неутомимого воздействия всей той до чего только беспрестанно их всегдашне окружающей жестокости.
И она вполне способна трансформировать человека в нечто совершенно иное, нежели чем был тот всецело отныне прежний (оставшийся в более-менее счастливом прошлом) довольно уж явно ныне поникший духом индивидуум.
Однако при этом та самая суровая жизнь