– Да нет, что вы, – глупейшим образом бормочу я в ответ.
Она расспрашивает о деталях. Я отвечаю.
– Ты извини меня, ради Бога, – снова повторяет она, и я снова поспешно говорю ей какие-то слова, означающие, что – не за что.
– Да, когда-то мы часто общались. Вы с Катей были совсем маленькими.
И до вас – тоже. Помню, Илья так хотел мальчика – просто ужас, но потом, когда ты чуть-чуть подросла, сказал, что не променяет тебя и на сорок сыновей!
– Ну, ещё бы! – замечаю я без ложной скромности.
Впрочем, такого рода болтовня начинает меня утомлять. Ей-то, женщине без определённых занятий, делиться заветными воспоминаниями – самое оно. Хотела бы я знать, чего она тут поделывает целыми днями? Кажется, до встречи с Сергеевым она училась на зубного врача.
Заметив, что мне уже охота на волю, она вздыхает и отправляется за письмами.
– Всего лишь восемь штук с начала месяца. – Она возвращается, насмешливо морща губы.
– Ничего, – успокаиваю я её, – скоро Катя надорвётся таскать – роман на подходе. – Уловив моём голосе невольную иронию, она бросает на меня внимательный взгляд. – Случайно не знаешь, она ему не звонила из Болгарии?
– Нет. В смысле – не знаю.
Убираю письма в пакет. Она провожает меня в прихожую.
– До свидания, Анна Фёдоровна.
– Ох, Марфута, – она проводит рукой по моим волосам. – Ну, заходи же ещё! – И, спохватившись, вопросительно добавляет: – Может, теперь тебя по-другому как-нибудь надо называть? А то я – как маленькую…
– Да мне без разницы! – кричу я на прощанье, сбегая через две ступеньки.
– Что и говорить, имечко мне дали то ещё. Вряд ли в Москве хоть одно такое сыщется среди моего возрастного контингента. Кое-кого оно прямо-таки умиляет, но у большинства вызывает насмешливое удивление. Додумались, тоже предки. Ну, писал отец эту свою раннюю поэму про Марфу-посадницу, ну, звали так одну из героинь любимого матушкина Гончарова – а ребёнок-то тут, спрашивается, при чём?
Пешком до своих Черёмушек мне не дошагать при всём желании, и я быстро направляюсь к метро – успеть до часа пик.
3
В почтовом ящике вместе с газетами – конверты. Устала я, надо сказать, сегодня от писем… Отпирая дверь, слышу телефонную трель. Бросив почту на табуретку в прихожей, хватаю трубку. Моя тётка Маргарита. Она случайно оказалась тут, неподалёку от дома, а посему зайдёт сейчас проверить, всё ли у меня в порядке.
Я раздеваюсь, включаю обогреватель и беру первый конверт. Оренбургская область. Видать, Пётр Петрович, старый агроном и отцовский почитатель – больше некому. Так и есть –