Карл обиженно и в то же время виновато усмехнулся. Его глаза стали более нежными и даже романтичными.
– Дамана, – нежно прошептал он. – Неужели ты способна лишить меня радости, чести и удовольствия быть с тобой из-за бездумных, глупых слов! Неужели ты способна разорвать то, что так хорошо начиналась?
– Нет…
Глаза Карла просветлели, но зря…
– Нет, – продолжила я. – Это сделал ты…
Он растерянно расслабил руки, я почувствовала свободу. Медленно встав с колен Карла, я повернулась к нему. Положила руку ему на щеку, наклонилась поближе и поцеловала Карла в самый уголок губ нежным, робким касанием. Можно сказать, это был мой первый поцелуй. Я почувствовала, как он тронул теплой рукой мою ладонь. Взглянув на прекрасное лицо, большим пальцем я провела по его брови, после чего Карл открыл глаза.
– А жаль, – прошептала я. – Все было так хорошо, приятно и прекрасно…
Разумеется, я просто-напросто играла с его чувствами, чтобы утолить душевную боль. И не сожалею об этом.
Я подошла к столу и взяла книгу. Послышались детские голоса. Через секунду в гостиную вошли дети во главе с миссис Ричардс и миссис Норрис.
– Привет, Карл, – сказала хозяйка. – Уже пришел за Элизабет?
Он встал, но, расстроенный, ничего не ответил. Смотрел на меня, а я на него.
Я поняла, что пауза затянулась, и ответила за Карла:
– Да. Но я не буду гулять. Карл уже собирался уходить.
– Понятно.
– Да, – сказал Карл. – Добрый день, миссис Ричардс. Я пойду. Один… Только что мне сказать остальным? – обратился он ко мне.
– Правду. Что я осталась с детьми. Ведь мы неплохо проводим время, правда, Джон? – спросила я, прижимая к себе мальчика.
– Ага! – весело ответил тот.
Карл поцеловал маму и ушел.
Он быстро шагал по коридору. Вышел на улицу. Двигался, будто был без сознания. Но знал, куда идти. И главное – зачем. Шел к друзьям, к людям, с которыми всегда обо всем забывал. Шел и думал, с кем поговорить о ссоре со мной. Может, Том? Но как? Ведь тогда придется рассказать правду обо мне. А об этом и речи быть не может. Ведь Том хотел казнить «малолетнюю убийцу», хотел прикончить Даману Брустер. Карл мог поговорить только с мамой, но и этот вариант откладывался. Стыдно рассказывать ей про ссору с графиней. Еще – поговорить со мной самой. Но как разговаривать с человеком, который знать тебя не хочет? Карл не мог раскрыть правду про Питера, из-за которого произошла ссора с Даманой-Элизабет…
Я сидела у него на коленях, была в полной его власти, но Карл не смог рассказать то, что хотел. Почему? Из-за слабости? Нет, он силен духом и телом. Может, не хотел очернить мое представление о Питере? Тоже не может быть, ведь Карл был против, чтобы я даже разговаривала с ним…
На самом деле Карл не хотел ворошить прошлое. Не хотел, чтобы я его жалела. Увы, он плохо меня знал. Я всегда чувствовала,