– Лучше не отвечай ничего. Потому что сейчас я видеть тебя не хочу.
Карл осел. Такого поворота событий он явно не ожидал. Я смотрела ему в глаза секунды три, потом развернулась и начала уходить.
– Постой, что это значит? – спросил он меня уже у двери. – Я тебя обидел?
– Нет. Я просто ничего не понимаю. Почему ты так набросился на Питера?
Выражение лица Карла поменялось на расстроенное. Он отошел и направился к окну закрыть шторы:
– Просто ты о нем многое не знаешь.
– Ну так расскажи мне.
– Я не могу.
– Почему?
– Не люблю распускать слухи.
– Я не болтливая.
– Не могу.
– Может, потому, что его история задевает и твою? Есть у меня одна догадка, надеюсь, что неверная. Ты ничего не говоришь о себе. Я тебя не знаю.
Карл закрыл шторы, резко обернулся и быстро подошел ко мне. Он был зол, но я не боялась, и он это знал.
– Ты достаточно знаешь обо мне!
– А ты знаешь обо мне все. Даже то, что я предпочла бы не знать!
– Ты намекаешь, что я проболтался о тебе Питеру?
– Я даже и не думала об этом. Но – отличная мысль. Многое объясняет.
Я сказала так, сама себе не веря, и разозлила Карла еще больше.
– Выдать такой секрет – ниже моего достоинства!
– Очень надеюсь.
– Что? Не говори со мной так, будто я обязан хранить твою тайну!
В сердце будто вонзили нож. Закружилась голова. Впервые я почувствовала такое. Впервые мне причинил боль мужчина…
Карл тоже понял, что сказал лишнее. Позже я узнала, что он чувствовал себя виноватым и готов был на все, чтобы это исправить.
– Да, ты не обязан, – начала я, борясь с нахлынувшими чувствами.
– Дамана, я…
– Не надо говорить, как ты меня сдашь полиции…
– Но я не о том…
– Не надо отговорок! Мне и так достаточно неприятно!
Опустив глаза и подняв, я закончила:
– Спокойной ночи…
– Дамана, постой!
Но я стремительно уходила. Начала подниматься по лестнице, как услышала полушепот-полукрик Карла:
– Дамана, подожди!
Но я не останавливалась.
– Дай объяснить.
Мне не надо объяснений…
– Ты неправильно поняла. Я это сказал в порыве гнева.
Я знала, что это просто вырвалось у Карла… Но так просто смириться с его словами я не могла. Да и кто бы смог?
– Я прошу, прости. Я вовсе не хотел ссориться!
В жизни я плакала раза три. Когда умер отец. Когда умерла мама. Когда я провалила экзамен по скрипке. И сейчас меня вновь разбирали слезы. Даже не из-за того, что я обиделась на Карла, а потому, что сейчас он рядом со мной, когда без него – лучше. Человек, который вызывал во мне уважение и симпатию, унижается передо мной, прося прощения из-за собственного нелепого проступка.
Еще две ступени – и я окажусь на своем этаже, почти в безопасности. Но Карл не отставал. Я слышала все новые и новые извинения.
После