Молодой, ставшей внезапно казачьей, семье Батуриных было выделено по сто брёвен строевого леса и стекло для окон, а из казённого склада полагались незаменимые в быту грабли, вилы, топор, лопата. До мелочей было продумано переселение людских ресурсов в Сибирь. Родион с радостью взялся за постройку избы. Место выбрал на горном солнечном склоне, поросшем лесом. Дом получился добротный, светлый. Перед домом посадил черёмуху, дикую яблоньку; помог Клавдии разбить огород.
Семена для посадки дала ей соседка Фрося Бузаева – крещёная бурятка. В селе поговаривали, что калым за неё заплатил не сам Лукьян – муж её, казак, а настоятель Селенгинского Троицкого монастыря. Церковь так же всеми силами поддерживала заселение Сибири. Крестили даже взятых в плен инородок, чтобы потом выдать замуж.
Быстро обжились Батурины в новом доме. Родион стал нести службу на Кударинской станице вместе с Лукьяном, тоже недавно осевшим в Хамнигадае. Стал получать хлебное и денежное довольствие, но и сам не плошал: обрабатывал пашню, завёл овец. В амбаре хранились мешки с пшеницей и ячменем. В просторном хлеве блеял и мычал скот. Колодец срубили с Лукьяном на две семьи. Лукьян лицом не вышел – зато руками золотыми, душой простой. Молчаливый, стругал из дерева хамниганским ребятишкам свистульки и тихо улыбался их счастью, сидя на бревне у забора дома своего и наблюдая за непоседами.
Клавдию охотно приглашали сельские женщины на посиделки. Вышивать она была мастерица и весело, с прибаутками обучала своему мастерству одетых по-русски в ситцевые юбки с кофтой и с шалью на плечах азиаток и полукровок. Они же делились с ней рецептами степной жизни. Варили вместе янтарное, душистое варенье из ранеток. Быстро привыкла Клавдия и к вкусу кирпичного, зелёного чая крупного помола, с забелой из молока, масла и соли, лившегося в здешних местах литрами, и творог сушить научилась да боорсог11 жарить. Рябиновые мотивы на занавесках и диванных подушках радовали глаз. Новый, прочный сундук был уже наполовину наполнен льняным бельём, приятно пахнущим смолой.
Гостеприимной хозяйкой была Сибирь к тем, кого суровость её не спугнула, кто сердце её большое разглядел, дух её понял. Воздухом свежим до изнеможения пришельцев новых она встречала. Подарками дорогими гостей задаривала: и пушнины, и ягод, и грибов в лесу было столько, что не унести.