Я хочу снова быть счастливым. Я хочу снова чувствовать, я хочу жить… Если я верю в то, что только что сам говорил Седрику, я должен попытаться. Вдруг моя самая главная песня в жизни еще не написана? Неужели мне нечего больше сказать этому миру?
– Дай сюда, – разом осипшим голосом потребовал я. – Съездишь со мной на склад? Хочу забрать кое-что…
***
Несмотря на то что в ячейку много лет никто не заходил, воздух был свежим. Все-таки мне хватило тогда сил на то, чтобы найти склад с хорошей вентиляцией и климат-контролем, сейчас я был очень рад такой осмотрительности. Значит, можно надеяться, что инструменты хорошо сохранились…
Меня больше всего волновали две вещи. Футляр со своей любимой гитарой я увидел сразу, а вот коробку с тетрадками пришлось поискать.
Седрик ждал меня в коридоре. Ему было очень интересно, что там внутри, но он не хотел перепачкаться в пыли. Мудрое решение, я вот об этом не подумал…
Мое сердце замерло, когда я отщелкнул замки и медленно поднял крышку футляра. Поблескивая красным лаком, на меня смотрела моя прошлая жизнь. Я подцепил пальцами тонкий корпус и достал свою гитару. Нервно дернул ртом, заметив нацарапанные на тыльной стороне слова: «ДЖЕЙ, КЕЙ, ГЕЙ».
«Какое ребячество, Кев. И все равно – смешно… Прости, что обругал тебя тогда за это, я ведь даже не злился по-настоящему…»
Я пока не собирался на ней играть. Надо было сначала привыкнуть к мысли о возвращении, научиться брать гитару в руки без этого дурацкого комка в горле и драматичных монологов в голове.
«Я справлюсь».
Глава 14
В апреле Лилия пригласила меня и Седрика на обед. Чувствовалось, что она долго готовилась к этому мероприятию и что это очень важно для нее.
– Джейми тоже будет?
– Да. Не волнуйся, папа, я с ним поговорила. Все будет хорошо.
Легко сказать «не волнуйся»…
Мы вышли сильно заранее и поэтому часть пути решили пройти пешком. Погода стояла хорошая, было приятно прогуляться.
Свернув за угол около Центрального городского парка, мы вдруг увидели перед собой мальчика лет четырех. Малыш стоял один посреди тротуара, беспомощно озирался и выглядел очень напуганным. Он заметил нас и заплакал.
– А-а… где твоя мама? – растерянно спросил его Седрик.
Дурень. Если бы мальчик знал, где его мама, он, наверное, не был бы потерянным.
Я присел на корточки перед ним. Сказал:
– Эй, приятель. Меня зовут Джереми, а тебя?
– А… Алан… – он боязливо смотрел на меня и всхлипывал.
– Хорошее имя, – я улыбнулся. – Как ты здесь оказался, Алан? Ты гулял с кем-то?
– С мамой… И с Оли… Оливером…
– Оливер – это твой брат?
Алан замотал головой.
– Нет? Это… мамин друг?..
– Нет!