– Когда покойный – казаки перекрестились – Васыль Пидшморга вёз в клетке из персидского похода двух заморских
птиц, как только над ним не потешались, а теперь вся станица яйца у Марфы Егоровны клянчит, а кто и по копейке готов заплатить, чтоб таких птенцов у себя завести. Так что, Сашок, ты уж силков тут поставь на этого разбойника. Помоги вдове хозяйство сберечь и обчество тебе спасибо скажет. – Сашко состроил неопределённую мину – мол, дождёшься от них.
Сотник снова набил трубку и закурил
– Нифонта Косого тютюн брал? – Поинтересовался Сашко.
– Почём знаешь? Сам куришь?
– Ни. У нифонтовского тютюна дух особый.
– Тогда не начинай, только так к зорким глазам нос добавится. Носом любую залогу почуешь. Кто чесноком пахнет, кто сыром и луком или лошадиным потом, кто своим, на пол версты разит и все пахнут дымом.
Сашко знал, но закивал соглашаясь.
– Любишь вдову что ли?
– Люблю, – прошептал Сашко.
– Осенью тебе батька сосватает Екатерину Елизарову. К моему батьке приходил за советом.
– Дядька Микола… Да как же так. Да не могу я! Да она же рыжая! Сбегу! Вот тебе крест, сбегу! Нет жизни мне без Марфы.
– Молчи. Супротив слова батьки не смей! – Сашко при таких словах поник головой. Билый смягчился, продолжил, – в поход иду я. Дальний и опасный. За море.
Он замолчал, поднял голову, словно проверяя блёклое утреннее небо, все ли звёзды на своих местах. Петухи стали перекликаться.
У Сашка даже ладони вспотели:
– Господин сотник возьмите меня. Христом-Богом прошу! Глаз острый, рука твёрдая, в джигитовке не последний. Только боевого опыта почти нет.
– Опыт появится, – улыбнулся Микола, – Про зоркость твою наслышан – стреляешь «на хруст», среди молодёжи первый. Наслышан, как прошлым летом через Мархотский перевал к Кабардинке трое суток без воды шли.
– Лето сухое было, все речки-родники высохли.
– Если бы ты не настоял вперёд идти, может и не вышли бы. Тут ведь дело не в том, что воды ни сзади ни впереди не было, а ты убедил всех продолжать идти, не зная, что встретите черкесов, да ещё мирных. Это Сашок – чуйка, она в нашем деле ох, как важна.
– Просто свезло, да чего об этом, дядька Микола… к осени не вернёмся? Не хочу на Елизаровой жениться.
– Нет, – твёрдо ответил сотник, – возвернёмся не скоро. Через год, а может и два. В Грецию пойдём, на Афон. Так что, навряд Катюша Елизарова тебя ждать будет. Девка пригожая, замуж по годам пора. Не засидится.
– Так что, на богомолье пойдём? – не справившись с разочарованием, протянул Сашко.
– Истинную веру защищать! Турки говорят сильно расшалились – на монастыри покушаются, святых людей режут. Нет управы на них! Надо заставить бояться и чтить людей божьих. Греки уже поднялись, трошки подмогнуть треба.
– Так