– Дывись, невтерпёж. Сейчас закурит.
– Да, ни.
– А я тебе говорю – закурит. Спорим?
Сотник, услышав, свёл брови, хмурясь, гася улыбку в пшеничных усах и медленно спрятал трубку в карман, так и не достав кисет с душистым македонским табаком. Выбросить – да жалко. Хорошая трубка, резная. Такую и подарить можно за поступок.
– Да, дядька Микола, и в мыслях у меня такого не было. Хотел все по порядку и основательно рассказать. – Дождавшись благодушного кивка, Сашко продолжил, – два других селянина: здоровый дядька и племянник его, щупленький такой, шустрый. Чернобровенький, все глазами стреляет по сторонам. Но не переляканный. Всё ему интересно.
Сотник вздохнул.
– Я тебя понимаю. Однако и ты пойми – не все сербы охотники, пришли селяне – будем учить их. Я думаю, совсем бестолковых к нам не пришлют.
– Какие бестолковые? Стреляют лучше чем охотник. И с винтовкой знакомы, хоть и скрывают.
– Скрывают? Странно.
От людей с детства привыкшим к оружию, чужие навыки трудно утаить – всё подмечается сразу и очень быстро.
– То не вся странность, – на этот раз вздохнул Сашко и поник взором. Словно застеснялся чего-то.
Грицко не выдержал со своего места и кашлянул, призывая не затягивать паузу. Швырь так же погрозил хворостиной, шёпотом обещая отлупить.
– Увидел чего? – спросил Микола, внутренне напрягаясь, но внешне никак не показывая беспокойства.
– Увидел, – нехотя отозвался Сашко и снова зажурился.
Грицко хлопнул себя по бедру, а Швырь угрюмо сломал хворостину в руках. Кажется, сухой треск привёл в чувства молодого казака.
– Не знаю с чего и начать…
– Да, начинай уж с чего-нибудь! – подсказал сотник сердясь. Иногда Сашко мог вывести из себя кого угодно.
– Я девок умею чувствовать! – радостно сообщил Сашко.
Трое казаков переглянулись. Грицко медленно опустил голову к седлу, сдвигая папаху, собираясь поспать. Начиналось представление. Батька Швырь сразу оживился:
– Я тебе и не такое могу рассказать. Я их не только чувствую, я их…
– Погодь, – остановил его Микола. – Сашко, тебя что-то тревожит?
– Да. Чутье у меня на девок. Никогда не ошибаюсь. Даже различаю по запаху. Показался мне странным племянник. Не утерпел, перед ужином позвал к ручейку, да и прижал хлопчика.
– Ты прижал хлопчика? – округлил глаза Швырь.
– Ага. Только парубок девкой оказался. А целуется-то как! Голова кругом!
Швырь гоготнул:
– Хороший хлопчик.
– Нет, не хлопчик, – мотнул головой Сашко. – Девка. Согрешили мы у ручейка.
– Никто не видел? – озабоченно спросил сотник.
– Никто. Вот тебе крест, дядька Микола! Ты же меня знаешь!
– Знаю, –