Комок обиды в горле она проглотила. Мать ведь говорила, что все будет именно так, но она не слушала, отмахивалась… И надеялась.
Народ на танцполе собрался в круг, и «эмси» то и дело пробегал внутри и расталкивал зрителей, давая танцорам больше пространства. Внутрь круга выходили танцоры, все в черном – вечеринка ведь была траурной. Желающих было слишком много, и все хотели показаться. Поэтому полторы минуты на каждого и – снова в тень.
Публика взорвалась гвалтом и аплодисментами, когда вышла Офелия. Ей рукоплескали всегда. Здесь она и вовсе была королевой. Ее знали все, хоть она никогда не жила на полуострове. У нее были короткие черные волосы, блестки повсюду, яркие ногти и густо накрашенные глаза. Короткий топ с длинными рукавами открывал красивый смуглый живот, штанишки обтягивали зад. Офелия томно изгибалась, подставляя свои бока под софиты и стробоскопы. Тени и вспышки награждали ее фигуру соблазнительными изгибами – она знала, как себя подать. Между ней и зрителями была химия, и мать Вираго преобразовывала эту химию, вдохновлялась ею и, выражая ее танцем, возвращала публике назад.
Благодарная публика смеялась, махала руками и щелкала пальцами в знак одобрения.
Еще бы! Здесь так не танцевали! Местные вообще разучивали базовые движения по видяшкам с Ютюба, потому вог здесь был грязный, небрежный, недоученный, боязливый и некрасивый.
Но ведь Аннику учила Саша! Саша, которая теперь сама Вираго! Она хорошо растолковывала движения, а Анника легко училась и хорошо чувствовала музыку. Только Сашина балетная растяжка позволяла ей выкручивать суставы так, как у нормальных людей они выкручиваться не должны, а у Анники руки были самые обычные, но она старательно растягивала их целый год при помощи скакалки, рискуя их выпадением из плечевых суставов. И вот позавчера она наконец смогла провернуть сцепленные в замок руки через голову и сделать вполне сносный «клик».
Анника – единственная, кто стоит здесь внимания Офелии Вираго!
И она решилась. Дождавшись подходящего бита, она вышла в середину круга и затанцевала. Провернув руки через голову – больно, надо было разогреться! – она развязно подмигнула Офелии и поманила ее пальцем. Та вернулась в первый ряд и уставилась на Аннику с оценивающей усмешкой.
На Аннике был блестящий обтягивающий леотард и фиолетовый свет на танцполе придал ей дерзкого инопланетного блеска. Ее светлый пучок из волос стал похож на антенну для связи с космосом. Анника танцевала «ньювэй», угловатый, ломаный, тревожный, небыстрый. Она – единственная в городе, кроме Вираго, кто так умеет.
Толпа сначала удивилась, потом одобрительно зашумела. Когда Анника закончила, Офелия, смеясь, обняла ее и увела из круга под локоток. Если бы Анника не была разгорячена танцем, она упала бы в обморок от страха.
– Можно купить