Толпа начинает встревоженно переглядываться. Но никакого бунта не случается. Батья-Ир глядит зло.
– Разумеется, знали, – усмехается голос из Совета. – Но вернёмся к твоей проблеме.
– Нам известно про твой конфликт с Зелигом, – встревает другая маска. – И про твою богатую фантазию. Когда человека обвиняют, он скажет что угодно для своей защиты.
Ну конечно. Кто мне поверит? Народ снова переключает внимание на Совет. Кто-то поддакивает словам советников.
– Сейчас мы разбираем другое дело, – подхватывает Батья-Ир, её злой взгляд в мою сторону означает: «я хотела по-хорошему, но будь по-твоему». – Демиурги пометили нашу сестру священным артефактом.
Меня сковывает холод. Толпа вновь начинает галдеть, после такого признания все вмиг забывают о чужаке. Батья-Ир знает своё дело, знает как манипулировать толпой.
– Это означает, что за непослушание они призывают её к себе, в космический простор, – поясняет другая маска в узкую прорезь для рта. – Ей придётся лично возвратить артефакт. И сделать это в кратчайшие сроки, иначе, согласно Завету, город лишится стабильности. Совет полагает, что это может нас уничтожить.
– Воровка! Предательница! Осквернительница! – доносятся возгласы из толпы.
Я не разбираю кто кричит, впадаю в ступор от слов советника. С одной стороны, звучит оправдано, с другой, непонятно, как можно разрушить целую обитель – город, созданный самими Демиургами, выкрутив одну лишь деталь, едва заметную гайку? И почему я лично должна вернуть им артефакт?
– Не дайте ей разрушить обитель! – снова орут из толпы.
Остальные взволнованно галдят. Да, всем известно про священные артефакты, но никто не представлял, на что они похожи, и никогда не видел божественных меток. Поэтому всем интересно, люди ждут продолжения, слова Верховного, но он мирно посапывает на подушках: старику всё равно, а значит, Совет поступит как захочет. Дурное предчувствие душит меня.
Помощник просит тишины. В тенистой аллее затих даже ветер. Кажется, будто трава, что выбилась из щели промеж плиток, застыла в ожидании зрелища.
– Мы не можем отрицать важность артефакта, – подтверждает Батья-Ир. – Мы вернём его на место.
– Разумеется, уважаемая Батья-Ир, – чуть ли не нараспев произносит одна из советниц в маске. – Пока соблюдаются древние законы аллидионской обители, а эккины не воруют дирижабли, наша культура процветает в мире и спокойствии.
Кто-то из Совета требует предъявить доказательство. Безымянные подводят меня к маскам, задирают оба рукава, снимают оковы, разматывают повязку. На левой руке сверкает неизменный шестигранный паразит. Порез – вчерашняя неудачная попытка избавиться от артефакта, успел зажить. Толпа шепчется, Безымянные и святоши из Совета удивлённо разевают рты, все, кроме Батьи-Ир. Та задумчиво откидывается на спинку кресла, словно знает больше остальных. Помощник между тем объясняет