– Давай увезем Иви в Лондон. Я хочу услышать второе мнение и сделать еще один снимок.
У меня так дрожал голос, что Крис забеспокоился.
– Не нужно. Я все видел. Наша дочь в порядке. У нее кишечная инфекция. Она попринимает антибиотики, и скоро все пройдет.
Меня начало трясти.
– Нет же, Крис, у нее рак. Я просто знаю!
Крис присел рядом со мной, взял меня за руку.
– Дорогая, я сам врач, и я ответственно заявляю: нет у нее никакого рака.
Он погладил меня по голове.
– Кэти, кажется, я понимаю, в чем дело. Это все из-за Элоиз?
И тут я взорвалась, зашипела на него:
– Элоиз умирает, понимаешь? Это может произойти с каждым, ни с того ни с сего. И я не допущу, чтобы такое случилось с Иви.
Крис обескураженно ответил:
– Дорогая, обещаю тебе, что с Иви ничего подобного не произойдет.
– Ну да, ну да, так все говорят. Элоиз тоже говорили, что все будет хорошо. – Я начала истерически рыдать. – Она умирает, Крис, наша дочь умирает!
Так все и началось. Со следующей ночи меня стали преследовать кошмары.
Помню самый первый. Мне снится, что моей Иви всего три года. Она веселая, румяная, играет в куклы. Но вдруг – вижу – она начинает уменьшаться в размерах. Я схватила ее на руки, а она уже такая крошечная, как будто только родилась. А потом она и вовсе исчезла.
В полной панике я заметалась по дому. Где моя дочь? Я искала ее под подушками, выдвигала все ящики, но моя Иви исчезла, покинула меня. А потом я увидела на каминной полке спичечный коробок. Я схватила его и открыла. Внутри лежала моя крошечная дочурка. Она была так прекрасна, будто просто заснула, но я-то знала, что она умерла.
Потом было еще много других снов, похожих на сцены из готических романов. Будто я иду через зеленую долину, и на моем пути из земли вырастают головы. Они смотрят на меня серьезно и даже с некоторым сожалением и истекают кровью.
Или, например, я вижу поле, и вокруг разбросаны трупы животных – мертвые телята, котята, щенки, жеребята. Как же щемило сердце…
И – самый страшный сон. Передо мной сидит Элоиз, а в руках у нее спичечный коробок, в котором лежит моя мертвая дочь. И Элоиз улыбается, обдавая меня ледяным взглядом. В глазах ее – ликование.
– Вот видишь, Кэти, я не единственная, кто умирает раньше срока. Теперь ты почувствуешь, каково это – быть в разлуке со своими детьми. Пусть теперь и ТЫ тоже познаешь это невыразимое горе.
Ее прекрасное лицо искажалось гримасой злобного торжества, и она громко хохотала, и хохот этот походил на птичье квохтанье.
Каждую ночь я просыпалась с криком и слезами. В конце концов Крис отвез меня в Лондон, где я начала лечиться. Долгие месяцы я страдала ночными кошмарами, а днем пребывала в летаргическом ступоре, пораженная страхом возможной утраты. Мне поставили диагноз: клиническая депрессия.
А что же Иви? У нее оказался хронический аппендицит. Через несколько дней после того,