Озабоченный начинающий коннозаводчик позвал меня в гости…
В середине января село утопало в снегу и смотрелось исключительно живописно в обрамлении кружевных деревьев и кустов. Лошадям мороз был не страшен – конюшня была капитальная, кирпичная, с просторными денниками, дробилкой для овса и вместительной кормовой. Костя поседлал двух кобыл, ноги одной из которых мне решительно не понравились, и мы отправились осматривать окрестности. Было морозно и сухо. Несмотря на минус двадцать пять, мы часа полтора скакали по полям и пригоркам. Выданная мне гнедая кобыла оказалась жутко вредная и ссадила меня на развилке двух дорог. То есть я хотела поехать направо, а кобыла налево. Так мы и поехали, она отдельно, а я отдельно, но уже в пешем строю и с ускорением. По счастью, я приземлилась в сугроб, довольно мягко. Костя уступил мне свою вороную кобылу, постарше и поспокойнее, ту, что с «разметом», и прогулка продолжилась.
Деревенские шушукались: «Кто это вместе с барином верхом рассекает?».
Но мне было не до них. Вот мелькнула вдалеке лисица – рыжая узкая ленточка на белоснежном снегу. Темной широкой лентой вилась река Сясь, и где-то неподалеку звонил колокол. То был монастырь Александра Свирского. Места, конечно, дивные, но уж слишком далеко от города. И, если бы Костю «приперло», то вернуть вложенные сюда деньги он уже не смог бы при всем своем желании.
Вороная кобыль с пороком конечностей оказалась одной из купленных Агаповым маток. Естественно, жеребоенка она дала такого же порочного. Из приплода так и не удалось никого продать. Свободные места на конюшне закончились, кобыл крыть перестали. Вот и вся племенная работа. Агаповской породы лошадей не случилось.
И все-таки конники – особый народ! Они готовы тратить последние деньги на своих любимцев, проводить с ними все свободное время. Я имею ввиду исключительно любителей, не профессионалов. Людей с неочерствевшей душой, которые по-прежнему видят лошади друга, а не спортивный снаряд или средство для достижения своих амбиций. На спортсменов я вообще смотрела с содроганием.
Помню, на кубке Губернатора, куда я привезла свою кобылу О Хару, я наблюдала подобную сцену. Маститый спортсмен, мастер спорта, неудачно отпрыгал маршрут. Виноват был всадник, ибо был нетрезв и утратил координацию. Но не окончательно. «Мастер» слез с коня и пнул его сапогом чуть выше скакательного сустава. В этот момент он был сам похож на мерзкое, отвратительное животное. А ведь все вокруг смеялись, и «мастера» даже не дисквалифицировали за этот акт хулиганства прямо на боевом поле. В Германии бы этого урода просто выперли бы из конного спорта с «волчьим билетом». Там совершенно другая культура общения с лошадью…
Помню берейтора Олю Суворову, которая взяла предоплату за работу с моей чудесной кобылой и, не предупредив, просто бросила ее на неделю.