– Тут наша, Алексей, пуповина. Погляди вокруг.
– Пуповина, как я понимаю, это родная земля, родительский дом, а тут луг кругом, вода, – отозвался Алексей.
– Земля это наша. – Дед Федор вздохнул и добавил: – Была…
– Как наша, если это колхозная земля? – не поверил Алексей.
– Теперь колхозная, а когда-то была наша, родовая, – объяснил дед.
– Чего ж раньше не говорили?
– Не было об этом разговора. Да и не косили мы в Карасинах уже лет тридцать, а может, и больше. Это только в этом году нам тут выделили участок под косовицу. А что касается земли, то в урочище Горейше она у нас тоже была, и в центре нашего села ее целая полоса. На ней теперь дома рубежцев, стадион, магазин, а сразу за селом – колхозная конюшня.
– Интересно.
– Интересно, – согласился Степан Федорович. – Только ты, сынок, молчи об этом. Знаешь и молчи. То время ушло, новое наступило. По-новому, значит, и жить надо. Как говорят, по-современному. Ты лучше расскажи, что у тебя там в Минске. Матери тут нет, так что говори прямо, без утайки, если что-то не так.
– Да все нормально, – успокоил отца Алексей.
– Что все?
– Жизнь, работа, учеба.
– Хорошо. А что нового?
– Нового?.. Новое тоже есть. Вот в партию думаю вступить.
– В партию? – Дед Федор приподнялся. – А что, предлагают?
– Пока не предлагают, – честно ответил Алексей, – но все к этому идет.
– И ты согласишься? – засомневался дед Федор.
– Скорее всего, что соглашусь.
– Значит, как брат мой, Роман, в свое время, будешь партийным?
– Наверное, буду. В партии, как я вижу и понимаю, ничего дурного нет. Наоборот, дисциплина, порядок, забота о людях. Безработных у нас, как в других странах, нет. Кто хочет учиться, тот учиться.
– Не знаю, что тебе на это и сказать. – Дед Федор озадаченно покрутил головой. – Работы у нас, конечно, для всех хватает. Только вот платить за нее не хотят. У нас, например, в колхозе сто рублей и выше получают только начальство, да комбайнеры, когда страда. А остальные колхозники о таких деньгах только мечтают. Средние зарплаты – от тридцати до сорока рублей. Полеводы получают еще меньше. Спасает Сибирь, заработки… А что касается у нас равенства, то это только видимость. Его никогда не было и не будет. Равенство, как я в своей жизни убедился, только при большой и всеобщей бедности может быть. Вот хотя бы у нас в селе. – Дед возбужденно разгладил усы. – При Сталине, когда начали создавать на Полесье колхозы и все, что было в частной собственности, забрали, люди держались один другого, помогали друг другу. А почему?..
– Почему? – задался вопросом Алексей.
– Потому, – ответил дед Федор, – что когда у тебя ничего нет, то надеяться на себя – дурость. Выжить можно было только вместе, сообща. Деньги-то в колхозе