Сергей Иванович ответил не сразу: было видно, что думал он об этом не раз.
– Первое – это частая неразбериха в организации труда, – начал бригадир. – Ведь что получается. В начале месяца мы ходим – руки в брюки, а в конце – аврал. Давай план – и все. Отсюда – брак, халтура. Да вы и сами об этом знаете, на многих предприятиях так. Второе – быстро стареют наши инженерные разработки. И это притом, что работаем мы в цехе новой техники. Дали нам чертежи, сделали мы станок, а он уже не той кондиции… Устарел, словом. И третье – не хватает хорошего, современного инструмента. Взять те же сверла, фрезы. Новые – дефицит. Что у нас, железа в стране нет, чтобы инструмент сделать? Есть, а не делаем.
– Дефицит у нас ощущается, что скрывать, – согласился корреспондент. – Это мы знаем, видим. Особенно когда в магазин заходим.
– Во-во, – поддержал Кутько. – А все потому, что мало думаем о завтрашнем дне. Я вот на заводе сразу после войны начал работать, а старые проблемы живут и по сегодняшний день. А ведь все знают, что плохое производство – это плохие товары. Телевизоры, к примеру, наши. Огромные, тяжелые ящики, не поднять. Показывают плохо, звук часто пропадает. Я в прошлом году с делегацией ездил в Финляндию, насмотрелся. Техника у них отменная. Научились капиталисты делать. Одно слово – рынок… Обидно. Что мы, хуже?
– Может, и хуже, – обронил корреспондент и хитро сузил глаза. – Вы-то как думаете?
– Нет, не хуже, – уверенно произнес Сергей Иванович. – Раз войну такую страшную выиграли, Гитлера победили, значит, даже лучше.
Кутько опять замолчал, задумался.
Беляков перевернул листок в блокноте, что-то записал в нем, после чего уверенно сказал:
– Все, думаю, и у нас будет хорошо.
Помолчав, неожиданно попросил:
– А расскажите, Сергей Иванович, о войне, раз о ней вспомнили. Вы ведь с первого по последний день были. Мне начальник цеха говорил.
Кутько провел ладонью по вспотевшему горячему лбу.
– Да что ж рассказывать. Воевали, думали о родных, близких, верили. По-настоящему верили, что победим, знаете…
Только через два часа приступил к работе Сергей Иванович. Кажется, все вроде рассказал он корреспонденту, а пришел к станку, подумал – нет, не все. Многое бы еще надо было сказать ему. Чтобы написал он, как оно было, как тяжело приходилось людям, особенно старикам, детям, как все ждали победу и надеялись на лучшую, счастливую жизнь…
XI
Ближе к вечеру Алексей засобирался в университет. Поутюжил брюки, выгладил рубашку, почистил туфли.
Иван, лежа на кровати и искоса поглядывая на друга, задумчиво проронил:
– Может, себе пойти куда-нибудь учиться?
– Почему бы и нет, – проронил Алексей. Вспомнив поэта Сергея Михалкова, продекламировал: – Все профессии важны, все профессии нужны…
– Выбирай на вкус, – с задумчивой грустью закончил Иван. – Ладно, дуй в свой храм науки, а я посплю.
Он отвернулся к стене, закрыл глаза.
– Не нравишься