– Я не слышу ответа?
– Никто ничего не узнает.
– Тогда клянусь тебе, что и пальцем не трону. Будешь хорошей девочкой, окажу поддержку.
Со следующего дня в прокуратуре ни я, ни Удальцов не появились. Я слегла с высоченной температурой от нервного срыва, а начальник улетел в Турцию.
Часть 9. МАКСИМ
Когда в моей жизни наступал тихий момент, наполненный счастливыми минутами, в груди затаивалось чувство тревоги. Это не было напускным волнением или маниакальным предчувствием опасности. Вот-вот что-то или кто-то ворвется и украдет мое спокойствие, как внезапный порыв предвесеннего ветра, застигнувший нас с сестрой, когда я был у родителей. Ксения соскочила, пытаясь одновременно справиться с разлетающейся во все стороны занавеской и створкой окна. Я представил, как сильный воздух разрывает окно, ударяет по стеклам, и они вдребезги разлетаются по гостиной. Я вздрогнул, и меня перекосило от липкого страха.
Артем погрузился в работу. Он наотрез отказался даже целоваться в рабочем помещении. Иначе силой гарантировал вытолкать меня за дверь. Из-за загруженности ролей в спектаклях (с началом весны обострились простудные заболевания, поэтому многие из артистов слегли, поддавшись хвори) я нечасто виделся с ним там. Но, несмотря на плотный график, между репетициями бегал к нему, как мальчишка на первое свидание. Артем показал мне проект будущего ресторана, сначала нарисованный на бумаге, – цветочный принт: бело-розовые огромные шапки пионов на пыльно-розовом фоне. Это было очень красиво! Повертев лист в руках, я сказал, что цветы мне напоминают шарики ванильного и клубничного мороженого. Он рассмеялся и заверил, что это лучший комплимент его творчеству.
Иногда Артем разрешал целовать себя, но это непременно должен был быть пристойный, почти целомудренный, поцелуй, а не бесстыдство, которое я любил вытворять с его губами. Он больше не казался мне худым, скорее изящным. Не позволяя дотрагиваться, он наделил полным правом глазеть исподтишка. Бывали минуты, когда я волей-неволей, но сравнивал его с Владом, с его могучей фигурой. Толкнув Артема, он мог запросто сломать ему ребра. Но ни Влад, ни Артем не проигрывали и не выигрывали друг у друга. Они совершенно разные, с разных планет, и меня пугало, что внутренний мир каждого мне приходится по душе.
На сцене я выкладывался еще больше,