– Первая дорожка, что это за капризы? Номера вам пригодятся на всё время сдачи экзаменов: и для прыжков, и для гимнастики, и в бассейн, и даже для лыж в декабре тем, кто поступит, – Михайлов, раздавая номера, весело посмотрел на Маршал. – Всё ясно?
Таня кивнула.
– Девчонки, в бассейне его надо держать в высоко поднятой руке, – хихикнула Николина, пытаясь согнуть дубовую ткань. Кашина понюхала номер на расстоянии и сморщилась.
– Что они у вас так воняют? У меня голова от этого номера заболит, – губы Иры сжались ещё больше. – И что вот теперь с ним, приколотым, спать надо? Или зимы дождаться, чтобы сдать экзамен по лыжам?
– Спать не надо: сразу после забега отдадите булавки другим абитуриенткам, – Михайлов указал на девушек второго забега.
– Так у нас же потом сразу прыжки?
– И что, первая дорожка, в чём проблема? Они пробегут и тебе тоже сразу отдадут.
– А нельзя было придумать способа попроще, чтобы не бегать с булавками по всему стадиону? – Кашина демонстративно выставила одну ногу вперёд, упёрла руки в бока и склонила голову. Она не скрывала насмешки.
Михайлов нахмурился и попробовал добавить в голос металла:
– Так, первая дорожка, чем вы недовольны?
– Я не «первая дорожка», я – Ира Кашина, постарайтесь запомнить, – красавица мотнула косой и стала прикалывать номер. Михайлов отступил и выдохнул. Но, похоже, расслабился рано.
– А можно я приколю это на спину? – прогудела Сычёва, тыча номером преподавателю почти в лицо. – У меня на груди… грудь. И лифчик будет мешать, – девушка рассматривала себя, словно пыталась отыскать место для прокола булавкой. Студенты, стоявшие вблизи группы, громко захохотали. В ответ посыпались реплики весёлых и находчивых, каких немало было во всём институте.
– Какая редкость для женщины!
– Грудь на груди – это понравится Павлу Константиновичу!
– Лифчик мешает – лифчик сними!
Тофик Мамедович свистнул, пробуя вернуть ситуацию под контроль. Сычёва, всё также глядя на Михайлова, тихо переспросила:
– Так можно или нет?
Преподаватель от растерянности набрал воздуха и надул щёки:
– Ну, если ты собираешься бежать спиной, то – можно.
– Нет, бежать я буду грудью, как Людмила Кондратьева, – решила для себя Сычёва, но решила вслух, чем вызвала очередную волну гогота и удивления одновременно: до олимпийской чемпионки абитуриентке было как пешком до Манхэттена. Михайлов, беспомощно пытаясь скрыть смех, махнул рукой:
– Да делай ты, что хочешь, – и добавил потише и с сарказмом, – «Людмила Кондратьева». – Увидев, что девушка в кедах приняла его слова за дозволение и ищет на теле место, куда можно приколоть номер, Михайлов добавил, – хоть на ногу себе его прилепи, – и тут же покачал головой. – Ну и наборчик. Давай, Тофик, сам тут разруливай.