Цветные революции – это электоральные революции.
Цветные революции – это технологии организации государственных переворотов в условиях искусственно созданной политической нестабильности, в которых давление на власть осуществляется в форме политического шантажа, а инструментом оказания давления на власть выступают протестные движения, как правило молодёжные, сформированные по специальной сетевой схеме.
«Цветные революции» – собирательное название процессов смены власти, таких как «революция роз» в Грузии, «тюльпановая» в Киргизии, «оранжевая» на Украине, «жасминовая» в Тунисе и «лотосовая» в Египте. Начинаясь как мирные митинги, «цветные революции», как правило, выливаются в жёсткие противостояния, выходя из правовых рамок. Эксперты считают, что «цветные революции» проходят при прямой поддержке западных стран и США, а новые власти становятся проводниками западных интересов. В этой связи возникло понятие «экспорт цветных революций», когда через поддержку оппозиционных движений западные страны пытаются влиять на внутреннюю политику других государств.
Революция даже в своих современных, предположим, оранжевых одеждах – вещь рискованная, с большими издержками, лишними иллюзиями, возможностями для неадекватных людей, вплоть до проходимцев и негодяев, вылазить и соблазнять народы. Это всё трудно потом улаживается.
Когда «город Солнца» оказывается «проклятым городом», над дымящимися развалинами и землёй, пропитанной кровью, продолжает струиться свет.
Если человек, по Дарвину, произошёл от обезьяны, то понятно почему до сих пор так несовершенно наше человеческое общество.
Варвары не признают иных доводов, кроме силы, для просвещённых людей только в доводах сила.
Мудрец нужен царству, чтобы направлять дела его. И если он сам не станет царём, он поспешит к царю с советом и в дни мира, и в дни войны.
Конфуций считал себя не философом, счастливо обретшим отрешение, а неудачником, не сумевшим реализовать себя, человеком действия, оказавшимся без работы. […]
Следует помнить, что Конфуций вошёл в историю ярчайшим примером того, что нет пророка в своём отечестве. Мудрец, слава которого пережила не только века, но и тысячелетия, оказался неспособным привлечь к себе внимание хотя бы одного из современных ему правителей. И если потомки оценили по достоинству мудрость рекомендаций Конфуция и попытались применить их для лечения китайских бед, не следует удивляться, что поколение, которое отказалось принять эти целебные средства, ввергло себя в катастрофу ещё более серьёзную, чем поражение, подкосившее их отцов.