Жид не испытал какого – либо сожаления или жалости, прознав о несчастье Рузанны, но мысль о заброшенном мальчугане, который несомненно являлся его сыном, неожиданно растравила душу бывшему ростовщику. На следующий день он отправился в старинный замок и о чем – то долго с глазу на глаз с его хозяйкой разговаривал, а, уже уходя, столкнулся на пороге с мальчиком, который, как две капли воды был на него похож.
Несколько мгновений они молча друг друга разглядывали. Глаза отца выражали любовь и раскаяние. Сын, не зная, кто перед ним стоит, смотрел враждебно, как он вообще обычно смотрел на мир, словно не мог окружающим простить того, что он никем не приласкан и не любим.
Отцовская рука невольно потянулась к мальчишеским непокорным вихрам, но вдруг на полпути остановилась: взгляд сына яснее всяких слов отцу сказал, что он со своей лаской и теплом безнадежно опоздал. Тяжело ступая начищенными до блеска хромовыми сапогами, жид ушел. За его спиной Рави, сжав маленькие кулачки в карманах, презрительно сплюнул на пол. В душе малыш смутно ощущал, что сегодня он одержал какую-то важную для себя победу и, желая это чувство закрепить, Рави оседлал длинную палку и с гиканьем бросился во двор, по пути опрокинув кувшин с молоком, и напугав мирно дремавшую у дверей собаку.
С тех пор польского жида никто в тех краях больше не встречал, однако, жизнь его сына мало-помалу существенно изменилась. Для начала виконтесса Женюси вручила своей верной кухарке Бетси кошель с серебряными лузами, что ей оставил отец Рави, наказав служанке купить мальчику все необходимое, а оставшиеся деньги припрятать, пока они ему вновь не понадобятся. Затем, выполняя просьбу отца, она записала ребенка на его фамилию, а также дала ему другое имя. Так, на седьмом году жизни сын Рузанны стал зваться Мойшей Эрцхауэром. Деревенский лекарь за скромную плату взялся обучить малыша грамоте. Мойше так понравились их занятия, что он даже стал чаще умываться, перестал дичиться людей и выглядел не хуже других детей.
Будучи однажды в господском доме, лекарь похвастался успехами Мойши, что заставило Сюзанну Женюси обратить на него более пристальное внимание. Ведь жидовский сын был ровесником её Расина, а значит, мог бы играть с ним в какие-то игры и, вообще, оказывать на ее мальчика благотворное влияние, раз уж ему учиться так понравилось. Да и выглядел Мойша теперь всегда опрятно, что для хозяйки дома также было важно. А то прежде, глядя на грязного оборванного мальчугана, она думала, что ему передалась болезнь матери. Взвесив все обстоятельства, благородная дама решила взять сына Рузанны в свой дом на воспитание, надеясь, что присутствие смышленого приятеля скажется на развитии умственных способностей Расина, который с каждым годом требовал все