Ну а сегодня Влад ходил по офису мрачнее тучи. А Люба, которая работала весь день в Архангельском, с той съемкой камерного квартета, которая у нас отменилась на прошлой неделе, вернулась к вечеру в офис с несколько мечтательным и обескураженным выражением на лице. Влад расспрашивал ее о съемке с ненужным пристрастием, и только в середине разговора я поняла, почему. На съемке был Серхио.
Сережа, как она его называет.
Странно слышать, как она произносит его имя. Так… осторожно, словно бы чуточку неуверенно. Как будто это не имя, а какой-то хрупкий предмет, который можно разбить, или переполненная чаша, которую опасно расплескать.
Что он ей там наговорил? Что она о нем думает?
О чем ОН думает?!
Черт бы побрал все эти статейки о мужской верности. Никому из них нельзя верить. Любимый мужчина переживает кризис неясно чего: для переходного возраста вроде поздно, для среднего – рано. Лучший друг мутит непонятно чего, и главное – зачем.
Мне бы много что нужно сделать. Например, поговорить с Серхио по душам. Могу ли я рассчитывать, что он мне объяснит по-человечески, что задумал? Но для этого надо найти время и подгадать так, чтобы Влада не было рядом, во избежание возможных конфликтов. А я как-то совершенно не склонна сейчас оставлять Влада одного – даже ненадолго. Не потому, что не всерьез не доверяю ему. Боже упаси. Просто мне кажется, что время тактично уходить в сторону и давать ему шанс разобраться в себе прошло. Пора напомнить ему, что в жизни действительно важно.
Потому что я не верю, что он по-настоящему отдаляется от меня.
Или не хочу верить?
Но почему? Я ведь не глупа. Я умею делать выводы из очевидных фактов.
На моих глазах были опровергнуты многие легенды о нашем племени, о свойствах нашей природы. Говорили, что, если мы любим, нам невозможно противиться. Но мой создатель, Этьен, любил меня, а я его – нет. Говорили, что наши чувства, раз возникнув, неизменны: мы не можем разлюбить или изменить, поскольку мертвое не может меняться. Но Дракула, наш самый известный и легендарный брат, много лет просуществовавший полностью опустошенным после потери своей смертной возлюбленной, Минны, сумел полюбить снова – прелестную американскую вампиршу Катрин. То есть он изменился. Отошел от бессмертной любви и обрел другую.
Почему же я не хочу предположить, что и Влад может измениться? Что его чувство ко мне окажется… не вечным?
Наверное, потому, что это разобьет мое сердце.
Нет, не могу я напечатать эту нелепую статью о мужской верности. Надо будет позвонить знаменитому писателю, извиниться и просто выплатить гонорар.
Я закрываю файл, не читая. Какой смысл?
На душе у меня тяжело. И я не очень знаю, что с этим делать.
Теперь,