– Ой. – Стул покачнулся, ножки исчезли. Перед ним возникло девичье лицо, круглое, кареглазое, курносое и доброе. Оно испуганно и удивлённо несколько мгновений рассматривало Константина, улыбнулось. Он услышал спешно удаляющиеся шаги и радостный голос:
– Доктор! Доктор! Илья Семёнович! Он очнулся, он пришёл в себя!
Марков понял, на первый вопрос у него уже есть ответ. Но этот ответ породил множество новых вопросов.
***
– Ну, вот и всё. До свадьбы заживет.
Капитан аккуратно завязал кончики бинта и поднялся во весь рост.
– Danke, – сказала девочка, не отрывая взгляд от повязки на колене.
– Не за что. – Он посмотрел на неё. Какая же она нелепая и жалкая в этом потрёпанном старом пальто и тёплых стоптанных, явно ей не по размеру ботинках. Ещё совсем ребёнок. Хотя вроде уже и не ребёнок. Нахохлившийся воробышек. Сколько ей? Четырнадцать? Пятнадцать? Перепуганная, заплаканная, с разбитым коленом.
Было жарко. Солнце стояло в зените. Ни облачка, ни ветерка. Капитан сдвинул фуражку на затылок и пальцами стряхнул с бровей набежавшие капли пота. Огляделся вокруг.
– Вода здесь где-нибудь есть? Wasser?
– Раньше в доме была. Сейчас только там, – не поднимая головы, девушка махнула рукой в сторону дорожки, бегущей вдоль сада.
– Flub… река… klein… маленькая.
– Речка – это хорошо. Я пойду освежусь, а ты за моим багажом посмотри, – капитан сапогом задвинул вещмешок под ствол сломанной яблони. – Договорились?
Она не ответила.
– Посмотришь? – переспросил он.
– Да… gut, – она оторвалась, наконец, от созерцания своей коленки, и он увидел припухлые детские губы и синие-синие глаза на чумазом девичьем лице.
«Ты у нас, оказывается, не воробышек вовсе, ты совсем другая птичка. Маленькая и красивая», – подумал капитан и спросил:
– Ты, наверно, голодная?
Девушка густо покраснела, будто вопрос был о чём-то неприличном, и еле слышно почти прошептала:
– Да.
– Ну что ж, вернусь, будем обедать. Кстати, есть тут ведро?
– Wozu? Для чего?
– Для чего? Воды набрать. Посмотри, какая ты чумазая, умыться б не мешало. «…А нечистым трубочистам стыд и срам», – процитировал он всплывшие вдруг в памяти строки из «Мойдодыра».
Чуковского* девчонка, конечно же, не читала и не совсем поняла, что сказал этот незнакомый русский офицер, но эти слова ей понравились, вроде