Еще с той поры, когда оправдывалась мать за вздорный свой наговор на девчонку, осели в памяти Кочелабова ее слова:
– Отец твой однолюб, и ты таким будешь, на слово поверь. Так что сам смекай – куда встрянешь, там и останешься.
Глухо сказала мать, словно вещунья. И так не по душе пришлись Кочелабову ее слова, что постарался он напрочь забыть о них. Но стоило лишь разбежаться с тростиночкой – и вспомнилось тотчас с радостной облегченностью: знать, не права оказалась мать. Вот и всерьез гульнул, а не присушила его зазноба.
У Власа в тот день с утра свербило в душе и голова тяжелела. Хоть шуточки и подкидывал, а нет-нет да кривились желтоватые от табака губы и что-то страдальческое угадывалось меж широких бровей: то ли не доспал, перепив накануне, то ли, наоборот, переспал, недопив. На обед не пошел, смолил у дороги сигареты, хищно поглядывая на встречных: не попадется ли понятливый человек. Да все пустое – до аванса оставалось два дня. Голодный и злой, вскарабкался он на обрыдлую, дышащую холодом решетку и там, на высоте, войдя в привычный ритм, вроде б забылся на время.
На перекуре Влас подсел к притулившемуся возле стены Кочелабову, по-свойски облапил его за плечи:
– Не нравишься ты мне, кореш. Тонус ниже среднего, и вообще…
– Пошел ты!.. – на всякий случай огрызнулся Кочелабов, стряхнув ладонь Власа с плеча.
– Говорю, что думаю, как в школе учили… Да ты послушай… Без трепотни. Я как представлю твое положение, до того обидно становится, слов нет. Надо ж такую козу заделать: вроде как дали человеку квартиру – заслужил! И тут же обратно ее.
– А, гори она голубым огнем! И без нее жилось неплохо, – неожиданно для самого себя скороговоркой сыпанул Кочелабов. Мороки с ней – только обставляй да обихаживай.
– Эх ты! Во герой! – опешил Влас от таких откровений. Зыркнул по сторонам – кого бы призвать в свидетели столь несерьезного заявления, но лишь Геныч дремал поблизости. Значит, отказываешься от квартиры, сам?
– А что?
– Молодец! Глядишь, в газете напишут: благородный поступок Иннокентия Кочелабова… Ладно-ладно, без трепа. Из любого положения есть выход, как дяденька Суворов учил. Тамарку Плотникову знаешь?
– Ну!
– Вот подруга ее приехала, тоже из Хабаровска. Скромная такая деваха. И ростом невеличка. Могу познакомить, если желаешь, конечно.
Недоверчиво хмыкнув, Кочелабов сказал, что, если понадобится, он без сватов обойдется, да еще и сам кого надо с двчонками познакомит. Сказал так, и самому понравилось, как отшил Власа. Никогда они вместе в компании не ходили, и с чего бы вдруг этот гладыш проникся к нему сочувствием?.. К тому же настроился Кеша пойти вечерком с переметом в заветное местечко.
Наверняка так бы и поступил, да погода вдруг нахмурилась. Только что солнце улыбалось