– Я хотела тебя увидеть, волк, – откликается ее голосок моим мыслям, – Ты быстр. Я едва успела для договора.
Ее речь спокойна и не окрашена оттенками страха. Нет, не так. Понятия страх и навка несовместимы. В ее голосе нет озабоченности последствиями встречи. Так правильнее. Нежная шея соблазнительно близко, и сама просится в руки, но стоит мне схватить ее и попытаться сломать, как ладонь у этого порождения Навье гарантированно разожмется, хотя бы для самообороны и семена коснутся травы. А если положить руку на сердце, то не так уж и просто убить навку даже мне. Волку да, а человеку вряд ли возможно. Да и черт с ней, теперь мне позарез нужны семена, хотя еще минуту назад я о них и не вспомнил бы.
Не раздумывая долго, произношу обычно положенную в данном случае фразу:
– Что потребует взамен Навье?
– Поцелуй меня, волк.
– Я не слышал о таких нравах у нежити и озадачен.
Я снова оскорбляю ее, поперхнувшись условием, и я, действительно, более чем озадачен.
– Один поцелуй, волк.
– Нежить-шлюха? – я пожимаю плечами, – Доводилось ли кому встречать таких?
Она не обращает внимания на оскорбление:
– Один твой поцелуй.
– Ты постоянно повторяешься, нежить. Поразительно. Но у меня нет времени выслушивать твои домогательства, – рявкаю я прямо в лицо навке
Навка повторяет предложение твердым голосом, но колокольчики в ее голосе не носят признаков нетерпения:
– Один поцелуй. Никаких других условий договора я не приму.
Зато у меня нет терпения, а уж времени тем более. Я внимательно смотрю на навку. Прекрасное лицо, даже в своей серьезной настойчивости. Волосы девушки шевелятся от моего близкого дыхания, она разжимает кулачок, и четыре семени перелет-травы яркими светлячками снуют у нее на ладони.
– Так ли ценен твой товар, нежить?
Вопрос формальный: кому, как не этой дряни, знать для чего он мне, но поцелуй – это нечто неслыханное в качестве лота договора.
– Четыре к одному, волк. Не стоит даже сомневаться, очень выгодный договор. Тебе может и за всю жизнь не удастся найти столько. Тем более за несколько часов. А этих хватит, чтобы спасти всех.
– Откуда знаешь?
– Знаю. Прими договор, волк.
– Разве живые целуют чужих мертвых? – я цепляюсь за последнюю возможность.
– Чужие или мертвые. Это сейчас ни к чему. Важны живые, которые скоро станут мертвыми. Так ты принимаешь условия, волк?
Вот сейчас я точно уловил нотку напряжение в голосе навки. Что же ей так неймется? Что произойдет, если я соглашусь? Даже мысль обнять ее вызывает оторопь, а уж ощутить вкус ее плоти губами. Все знают, что служанки Паляндры прячут под своими хламидами. Хорошего там уж точно ничего. И кто целовал их? Если бы это была девушка.