По интонации следующего вопроса чувствуется, что Виктор слегка обижен такой квалификацией его искреннего желания помочь:
– Почему вы выбрали меня?
Снова усмехаюсь:
– Нужен близкий человек. Ты же близкий? Лере. А Лера моя сестра.
Витень удовлетворенно вздыхает:
– Ясно. Приятно не чувствовать себя неизбежной обузой. Вопрос номер два. Почему не искать отражения Гражуля Колы сразу с беты и альфы? Мерак и Дубхе? Они же позарез нужны тебе с Алесей, именно так вы утверждали, когда проясняли нам ситуацию с экспериментом, а остальные, как бы для галочки. Зачем идти с хвоста?
Я смотрю в сторону палатки, мерцающей сиреневым светлячком: Лера сейчас самая лучшая нянька для Рыжей и мне незачем беспокоиться. Беспокоиться, по крайней мере, сейчас.
– Ты прав, но здесь все наоборот. И хотя конь из прошлого скачет в будущее, и подходят к лошадям, как ты верно и утверждаешь, с головы, а иначе лягнет, но мы можем только догнать его. Нельзя открыть дверь в две стороны. Это не салун на Диком Западе: здесь ручку на двери можно повернуть только оттуда. По крайней мере, это единственный известный нам путь. Мне, Алесе и, в большей степени, Аллахоре.
Витень мнется, трет лоб, потом решается:
– И еще. Шрам у Алеси. Он есть на самом деле?
– А Паляндра тебя забери, – возмущается тихо подошедшая Лера, – наверное, только на него и пялился. Какое тебе дело?
Если Виктор и смущен, то только слегка, значит, спрашивает действительно не из любопытства.
– Я не просто так спрашиваю. Так есть, или он только там?
Витень показывает на торчащий из травы в сторонке древний ритуальный камень, демонстрируя это самое «там» наглядно, и замирает с протянутой рукой. Мы и не заметили, как неслышно выполз сгусток плотной ночной августовской тьмы из-за деревьев на краю лесной поляны, подобрался поближе к тускнеющему костру, ткнулся боязливо в бок подернутым пеплом углям, примостился рядом.
В нескольких шагах от нас из клочьев тьмы выступает высокая фигура в белых одеждах и отвратно знакомый женский голос грубо произносит:
– Мне тоже очень интересно узнать. Только узнать совсем-совсем другое, и прямо сейчас.
Паляндра! Здесь? Не там. И даже не в пограничном слое, а в современной реальности. Это невозможно – не понимая, цепенеет от страха мозг, превращаясь в студень и заставляя тело подняться на дрожащие ноги. Тоненьким голоском взвизгивает Лера.
– Молчать! – злобно приказывает Паляндра и глаза ее, сверкая дикой яростью из-под вуали, пронизывают нас насквозь.
Почти парализованная