Часть Вторая: Хюррем. Восхождение в Золотой Клетке.
Пролог: Отмеченная Падишахом.
Ночь в "хас оде" закончилась. Дверь, ведущая в личные покои Султана, бесшумно открылась, и Хюррем вышла наружу. Утренний свет Гарема, обычно мягкий и рассеянный, сегодня казался ярким и обжигающим. Все изменилось. Не только вокруг, но и внутри нее.
Его взгляд, его слова, его прикосновения – они оставили на ней невидимую, но явственную печать. Печать благосклонности. Печать избранности. Она была "Отмечена Падишахом". Этот факт, безмолвно передающийся по коридорам и комнатам, мгновенно отделил ее от тех, кто остался позади. Отныне она была „фавориткой“ – замеченная, та, на которую пал взгляд самого могущественного человека в мире.
Гарем, этот мир, сотканный из шелка и яда, роскоши и отчаяния, мгновенно ощутил эту перемену. Вчера она была одной из тысяч. Сегодня – отмечена. И это внимание, как луч солнца через линзу, фокусировало на ней не только крохи восхищения, но и жгучую ненависть, зависть и страх. Золотая клетка, в которой она оказалась, теперь стала не просто местом заточения, а полем битвы.
У нее появились соперницы. Могущественные. Опасные. Махидевран Султан – гордая мать первенца, Шехзаде Мустафы, женщина благородного происхождения, чье место у сердца Султана она теперь невольно оспаривала. Ее красота, ее статус, ее многолетнее положение "баш-кадын" делали ее грозным противником. Валиде Султан – мать самого Падишаха, хранительница незыблемых законов Гарема, воплощение традиций и власти. Для нее рыжеволосая "московка", бывшая рабыня, посмевшая привлечь внимание ее сына и нарушить вековой уклад, была живым оскорблением всему, во что она верила.
В тени этих великих фигур таились сотни других – калфы, евнухи, наложницы, служанки – каждый со своими интересами, амбициями, страхами. Каждый, кто мог стать как нежданным союзником, так и коварным врагом.
Но у Хюррем было оружие, которого не было у других. Не только острый ум, выкованный в огне плена, и несгибаемая воля, пережившая ужасы пути. У нее была связь с Падишахом. Уникальная. Глубокая. Он видел в ней не просто красивое тело, но родственную душу, источник смеха, отдушину от бремени империи. Ее живой ум, ее непосредственность, ее способность заставить его улыбнуться – все это привязывало его к ней сильнее, чем к любой другой женщине в Гареме. Эта связь стала ее щитом. И ее мечом.
Чтобы укрепить свое положение, чтобы выжить в этом мире, где наложница без детей подобна листу, унесенному ветром, ей нужно было сделать невозможное для рабыни. Родить Сына. Наследника. Только мать Шехзаде могла надеяться на безопасность, на будущее, на власть, которая выходила бы за рамки золотой клетки.
Гарем был не просто местом заточения. Это было сердце власти. Из него, сквозь невидимые нити интриг и влияния, можно было управлять решениями Падишаха, назначать и свергать визирей, вершить судьбы империи. И из этого сердца Хюррем, "Веселая", начала свое восхождение. Учась