Я прижал её к себе.
– Я был счастлив.
Голос сорвался.
– Я был самым счастливым человеком рядом с тобой…
– Ты убила нас…
Я повторял это снова и снова.
Как молитву.
Как приговор.
Ты убила нас…
Я не открывал глаз.
Только держал её.
Только плакал.
Я обнимал Анну так крепко, как будто мог вдохнуть в неё жизнь одним лишь прикосновением. Как будто мог передать ей всё тепло, которое не успел отдать раньше.
Сжимал веки до боли, так, что казалось – ещё чуть-чуть, и они исчезнут внутрь черепа, провалятся в ту же бездну, куда упало всё вокруг.
Боль… она не была похожа на рану. Это была не боль даже – это была пустота. Пустая воронка там, где раньше билось сердце.
И я знал – я виноват.
Чёртова сигарета.
Если бы не она, я бы не вышел. Не оставил её одну.
Если бы не второе вино… если бы не этот вкус, за которым я погнался, как дурак.
Я думал, у нас есть время. Думал, что она крепче.
Но я знал, как она на самом деле хрупка. Я ведь помнил…
Помнил, как в первый раз, когда она узнала о диагнозе – о бесплодии – её сломало.
Я тогда держал её в объятиях, как сейчас. Слушал, как она рыдала, не в силах выговорить ни слова.
Она тогда уже хотела уйти. Навсегда.
Психологи работали с ней неделями, я сам не отпускал её ни на секунду – и мы думали, что преодолели это.
Я верил, что она исцелилась.
А теперь – вот она. Безмолвная.
Я шептал: «Прости. Прости. Прости.»
Как будто это что-то меняло.
Как будто слова могли зашить дыру, в которую проваливалась вся моя реальность.
Только сегодня я почувствовал, что жив.
Только сегодня я поверил, что могу быть счастлив.
Что всё, что было до этого – лишь дорога к этой любви, к этому свету.
Сегодня… я был сверхчеловеком.
Сверхсчастливым.
А теперь – ничего.
Прах.
– Это наказание?.. – прошептал я. – За что?..
Ответа не было.
Только гул в ушах, будто вселенная замолчала.
– Лучше бы… лучше бы тебя не было вообще, – выдохнул я. – Чем так…
– Лучше бы я не знал, как это – любить тебя так.
…
И в ту же секунду – всё изменилось.
Мир… задрожал.
Всё вокруг словно растянулось, как ткань, натянутая до предела.
Пол подо мной – стал мягче, как будто из под ног исчезла опора.
Воздух вибрировал. Его стало… меньше.
Я вдыхал – но лёгкие не наполнялись.
Я чувствовал, как будто кто-то вытягивает из меня душу медленно, пальцами, сжимая горло изнутри.
Запах крови – исчез.
Шум воды – пропал.
Даже вес её тела… стал другим. Лёгким. Почти воздушным.
Словно она уже уходила – растворялась.
И вместе с ней – я.
Моё собственное тело начало дрожать, сначала незаметно – потом всё сильнее.
Судороги поднимались от ног к груди.
Сознание