Ответы на вопросы, с которыми я не мог себя простить.
И за это…
Я благодарен.
Не зная кому.
Не зная зачем.
Но благодарен.
Любопытство.
Не то, которое жжёт и терзает. А тихое, почти тёплое.
Мне вдруг захотелось узнать – где она сейчас.
Здесь. В этой реальности.
Анна.
Я открыл ноутбук. Открыл социальные сети.
И начал искать.
Имя. Город. Предположения. Лица.
Прошло минут двадцать. Может, чуть больше.
И я нашёл её.
Анна.
Она… прекрасна.
Такая же, как и тогда. Иная – но всё равно она.
Улыбка. Глаза. Свет.
Я листал фотографии, будто боялся, что в какой-то момент она исчезнет с экрана.
Но она не исчезала.
На одном из снимков – маленькая девочка.
Смотрит в камеру серьёзно.
Те же глаза, что у Анны. Та же линия губ. Та же энергия.
– Дочь, – прошептал я.
А рядом – мужчина. Её муж.
Уверенный. Тёплый. Настоящий.
И всё, что я видел между ними, было не маской.
Это была жизнь. Их жизнь.
Они вместе. Давно.
Счастливы.
Я откинулся на спинку кресла.
Закрыл глаза.
В груди – тишина. Не пустота. Не боль.
Тишина, как согласие.
Вселенная…
Она знала лучше.
Знала, что бы ни случилось – не со мной должна была быть её судьба.
И я увидел это.
Я прожил это.
Я принял это.
И в этом принятии – я стал свободен.
Пусть и чуть-чуть. Но стал.
Я закрыл дневник, медленно провёл рукой по обложке, будто хотел погладить всё то, что осталось на страницах. Там была боль. Там была правда. И, кажется, я впервые написал её не для кого-то – а для себя.
В комнате стало тесно. Воздух казался выдохнутым, как будто стены сами устали держать меня внутри. Я вышел. Без цели, без мыслей, без наушников. Просто – вышел.
Парк встретил меня тишиной, в которой слышалось многое. Сухой щелчок ветки под ногами. Голоса детей на качелях. Мягкий шорох листвы, падающей на асфальт. Осень ещё держалась, но не умирала – она наблюдала, как будто ждала, когда я сделаю вдох.
Я шёл медленно. Не потому что некуда было спешить, а потому что спешить уже не хотелось. Я чувствовал, как мысли растворяются, как отпускают. Прошлое отступает – не уходит, нет, – но словно делает шаг назад, давая мне пространство.
И если быть честным… здесь, в этой реальности, тоже есть место свету. Не всё так плохо. Да, не всё сбылось. Да, что-то потеряно. Но что-то и сохранено. Я – не пуст. Я не сломан. Я стою. Я дышу.
Я опытен. Я умен. Я выжил.
И теперь у меня есть главное – право.
Право жить дальше.
И, если получится, дольше.
Не по привычке. Не по инерции.
А по-настоящему.
Я улыбнулся. Не ярко, но – честно.
В первый раз за долгое время – эта улыбка не казалась маской.
Она была моей. Искренней.
Как