Я чувствовал, как моя душа наполняется этим простым моментом.
Как будто я заново учусь дышать.
Она смотрела на меня чуть дольше, чем обычно.
А потом кивнула.
– Ладно. Только дай мне минут десять.
– У тебя есть вся вечность, – ответил я.
Мы начали переодеваться.
Я выбирал рубашку, она перебирала платья.
Мы переглядывались, шутили, смеялись, как будто всё вокруг было обычным, понятным.
А я тем временем ловил на себе каждую мелочь:
Её смех.
Как она прячет губы, когда хочет не рассмеяться, но не может удержаться.
Как поправляет волосы.
Всё это – моё настоящее.
И пусть будет так, пусть это длится.
Пусть этот мир не исчезнет.
Я не хочу просыпаться.
День был удивительно тёплым, почти весенним, хотя на календаре уже стояла поздняя осень.
Солнце будто сжалилось над нами и решило немного задержаться. Оно мягко скользило по улицам, отражалось в витринах, согревало лица прохожих.
Даже воздух казался другим – тише, прозрачнее, как будто мир замер, затаившись, чтобы не спугнуть этот момент.
Анна держала меня под руку.
Мы шли медленно, неспешно, будто у нас впереди была вся жизнь, и никуда не нужно было спешить.
Она говорила что-то о своих знакомых. О девушке, которая купила новый велосипед. О коллеге, который наконец-то решил жениться.
Потом – о планах на отпуск.
Она мечтала о Тоскане, о виноградниках, о доме в деревне с оливковыми деревьями.
Я слушал не слова.
Я слушал её голос.
И думал:
Вот так живут счастливые люди.
В какой-то момент Анна остановилась, повернулась ко мне и, глядя прямо в глаза, сказала:
– Спасибо, что выбрал меня. Тогда, десять лет назад.
Я улыбнулся.
– Я не мог не выбрать.
Она улыбнулась в ответ.
Но её глаза…
На долю секунды в них промелькнуло что-то иное.
Пустота?
Усталость?
Или, может, страх?
– Что случилось? – спросил я.
Она отвела взгляд.
– А если… если я никогда не смогу родить тебе детей? – проговорила она тихо, почти шёпотом.
Мгновение повисло в воздухе, как капля перед падением.
– Из тебя бы получился… прекрасный отец, – продолжила она. – А я…
– А из тебя – прекрасная мама, – сказал я сразу. Твёрдо, без паузы.
– Не волнуйся. У нас всё получится.
Она слабо улыбнулась, но в глазах загустели слёзы.
– Я просто не хочу… чтобы ты однажды согласился усыновить ребёнка только ради меня.
– Я знаю, как ты хочешь… чтобы это был твой.
– По-настоящему твой. Из твоей плоти и крови.
Она попыталась улыбнуться, но это было уже не про радость.
Слёзы выступили на ресницах, и она резко отвернулась, будто не хотела, чтобы я это видел.
Я подошёл ближе, обнял её.
Поцеловал