Они шли по тёмному парку, где почти не было людей. Осенний парк тихо утопал в золотисто-багряных красках. Листья деревьев, словно покрытые огнём, свисали с веток, а многие уже устилали дорожки мягким ковром, шуршащим под ногами. Лёгкий вечерний туман стелился над землёй, обнимая скамейки и старинные фонари с тёплым, мягким светом. Ветви деревьев едва слышно покачивались под лёгкими порывами прохладного ветра, а в воздухе витал тонкий запах влажной листвы и свежести.
Пруд, находящийся в центре парка, был неподвижен, словно зеркало, отражая последние отсветы закатного солнца. Вода сверкала алыми и оранжевыми бликами, постепенно темнея, пока не становилась чёрной.
Катрин шла рядом с Даниелем, её шаги были лёгкими, а пальто слегка развевалось от ветра. Вокруг царила тишина, нарушаемая только их шагами и иногда тихим шорохом падающих листьев. Парк был почти пуст, лишь где-то вдали виднелись силуэты одиноких прохожих.
– Красиво, – сказала Катрин, останавливаясь возле скамейки. Она провела рукой по ближайшей ветке клёна, сорвав один ярко-алый лист.
Даниель кивнул, глядя на неё. Весь парк, казалось, подчёркивал её утончённость, сливаясь в гармонии с этим спокойным вечером.
Катрин стояла рядом с Даниелем, держа в руке одинокий, алый листик. Он был лёгким и хрупким, словно сам символ её мыслей. Ветер пытался унести его, но она всё держала его в руке, словно пытаясь задержать что-то, что не поддавалось контролю.
Даниель нервно посмотрел на неё и сказал, пытаясь подобрать слова:
– Я часто смотрю на падающие листья и уносимые ветром. Ловлю себя на мысли, если бы люди, как листья, могли оторваться от ветки и помчаться за ветром в неведомые места…
Катрин подняла взгляд, и её глаза мягко встретились с его. В её взгляде промелькнула грусть. Она подняла руку, на которой всё ещё был листик, и нежно отпустила его. Листок, легко касаясь воздуха, начал свой путь, унесённый ветром.
– Ты даже не представляешь, Даниель, как бы я хотела быть этим листочком, – сказала она тихо, наблюдая, как листок исчезает в воздухе. – Хотела бы с ветром умчаться в небо.
Даниель, смотря на неё, почувствовал, как его сердце сжалось. Он не знал, что сказать, потому что слова были слишком слабыми для того чувства, которое он испытывал.
– Иногда я думаю, – продолжил он, – что этот ветер – это наша свобода. Но… нас удерживают корни. Традиции, страхи, обязанности.
Катрин задумалась, её взгляд стал ещё более серьёзным. Она медленно опустила руку, но оставила в воздухе то ощущение легкости, которое подарил ей листок.
– И всё же, Даниель, – сказала она наконец, – я чувствую, что мы способны оторваться,