В палате сидит Ксюша. Она что-то дописывает в компьютере. Пальцы летают по клавиатуре. Меня не видит.
– Доброе утро, Ксения Николаевна, – громко говорю из дверей палаты.
Так, на первой койке бабулька. Мы ее сегодня переводим. На второй… Читаю список больных. Ага, Иващенко. Пора тебе бонусы за внеочередную госпитализацию давать, скотина недоделанная. Второй раз за год пьяный вусмерть. Панкреатит.
– Ксения Николаевна, какие сутки?
– Жена говорит, третьи. Якобы только в среду с друзьями выпил.
– Что-то не верится. В делирии?
– Как обычно.
Ксюша у нас работает год. Молоденькая совсем, зеленая, сразу после ординатуры. Может, будет из нее толк.
Подхожу поближе. Тощий пропитой мужичок. Так, Иващенко Сергей Геннадиевич, сорок четыре года. Все как мы любим: давление низкое, частит, мочи мало. Да, придется сегодня его подключать.
– Ксюша, что хирурги говорят?
– Пока не могут определиться: то ли есть некроз, то ли нет.
– Понятно. Что насчет сорбции?
– Все готово. Сейчас хирурги еще раз посмотрят, и начнем.
– Молодцы, девочки.
Похвалить стоит. С такими гнилыми пациентами всегда непросто.
Выхожу в коридор. Из буфета по отделению разносится громкий смех. Потом мужской голос рассказывает анекдот. Смешной. Улыбаюсь. Но Гришане сейчас будет втык. Девчонки вместо работы развешивают уши. А он, как петух в курятнике, демонстрирует яркий хвост. Хирург из него никакой, но рассказчик он великолепный. Все, пора разгонять. Вхожу в буфет.
– Всем доброе утро. Григорий Александрович, вас не потеряли в отделении? Андрей Николаевич вас заждался.
Парень недовольно поджимает губы. Еще бы, тут он король, а у себя в хирургии – «принеси – подай».
– Девушки, где Леонид Михайлович? Уже девять.
– Ой, Илона Игоревна, он опаздывает.
Князев никогда не является на дежурство вовремя. Что уж говорить о выходных. Он единственный мужчина в моем бабьем царстве. Как-то они у нас не задерживаются. Веселиться любят, а работать нет.
Лене перевалило за тридцать. Невысокий тихий пухленький мужчина. Глаза прячутся за толстыми стеклами очков. Незаметный и скромный, Леонид похож на медвежонка Тедди. Есть талант у нашего Михалыча: он отлично разбирается в нестандартных ситуациях. Такой Эркюль Пуаро от медицины. Анестезиолог Ленечка посредственный, как интенсивисту ему нет равных. Карьерные перспективы у него так себе: общаться и объяснять Князев не умеет. Читать его записи – боль: сплошные стандартные фразы и невразумительные заключения.
Опаздывает Леонид Михайлович всегда по одной причине: дети. У него их четверо. Старшему двенадцать, младшему два. По-моему, жена снова на сносях. Леня не признается. Обычно о доме он не говорит. Как Князевы распределяют обязанности, не знаю. Детдомовцы, они держатся друг за друга. Не понимаю, когда он успевает общаться с детьми, если дежурит два, а то и три раза в неделю.
– Когда