Дорога к счастью. записки старого башмачника. Алексей Решенсков

в прошлое. Мы сможем услышать голос Пушкина и Достоевского. Мы сможем узнать, как на самом деле развивались исторические события, опираясь на факты, а не на домыслы наших и зарубежных историков. Это настолько глобальная тема, что, увы, понимаю, что ввиду возраста мне одному не осилить все необходимые изыскания. И вот поэтому вы нужны мне. Вы, как соавтор данного открытия, поможете мне. А если проще, м-да, мне нужны здоровые руки, крепкая спина и дополнительно еще пара зорких глаз. Чтобы получить хороший результат, нам придётся с вами немного углубиться в жизнь подземной Москвы. М – да, не удивляйтесь. А иначе, где мы с вами найдём незапятнанную, первосортную плесень? Вы должны помочь мне, молодой человек. Поэтому коллега, мы с вами сейчас попьём чаю и обсудим наши действия.

      Знаете, Сергей, я ничего не говорю Изе, потому как она непременно начнёт меня переубеждать или, что большего всего боюсь, захочет принять участие в нашей операции. Я вообще склонен думать, что пока, чем меньше людей знают об этом, тем лучше.

      Совсем недалеко от нас арендует помещение мой бывший ученик Голшевский. Вы наверное видели на Солдатской улице обувной магазин, так вот – у него в этом доме офис. До революции это был магазин колониальных товаров Мухина и, если не изменяет память, то примерно 1909—1910 года постройки. Поверьте, это очень интересный для нас вариант. Там превосходные подвалы и, надеюсь, шикарная плесень. Сейчас позвоню ему.

      Николай Павлович Голшевский, как никто другой, был человек просвещенный и начитанный. Эмоциональные всплески характера периодически заставляли окружающих его людей думать о нём дурно. Но в целом человек он был незаурядный. Цитируя Кафку и Монтеня, он мог вставить цитаты отечественных классиков, но считал их малосущественными доказательствами своей образованности. На днях он приехал из Женевы и был крайне удивлён отсутствием у наших предпринимателей и депутатов мажордомов и лакеев в достаточном количестве. Он тут же на эмоциях написал статью в газету «Вестник». Но в печать её не пустили. Редактор объяснил это неактуальностью и не своевременностью данного материала. Зато на следующее утро в газете была размещена статья депутата Сойкина – «О своеобразии легитимности консенсуса в лозунгах коломенских рабочих начала 21 века». Николай Павлович был возмущён недальновидностью редактора. Раскрасневшись от негодования, он махал руками и кидал случайным прохожим фразы типа – шельмецы, они не знают, с кем имеют дело, я покажу им, где раки зимуют. Вот в это самое время Александр Ильич и позвонил своему ученику. Я видел, как прижав трубку к уху, профессор неожиданно покраснел, схватился за сердце и медленно осел в кресло. Я понял лишь одно: нам придётся рассчитывать только на свои силы. Как только не пытался, но разговорить профессора мне не удалось. Старик, держа телефонную трубку в руках, постоянно смотрел куда-то поверх меня, нервно причмокивая губами, как бы говоря своё излюбленное – м-да, м-да. Старику было так плохо,