– Потребен мне ваш совет, господа, как быть дальше, – обратился Арп-Хигу к собравшимся. – Раз уж боги положили нам самим разбираться с ниспосланным испытанием.
В помещении воцарилась тишина, которую нарушало лишь потрескивание углей в очаге.
– Ваше сиятельство, – первым заговорил Дерел, – если не вышло с волшбой, отчего не попробовать силу? Пускай мужики разобьют валун на мелкие куски!
– Согласится ли кто на подобное, ежели, прикоснувшись к камню, люди теряют разум? – усомнился Им-Трайнис. – Разве что принуждением народ сгонять…
– Колдовство не действует, коли прикасаться не телом, а орудием, – сказал Ук-Мак. – Селяне, что землю разбрасывали, то и дело цепляли валун лопатами – и ничего. Ратники из интереса притрагивались копьями – тоже не пострадали. Да и господин Он-Рейм факелом ударил – и разумом не помутился.
– И то верно, – с облегчением согласился гигант.
– Прошу прощения, – поднял голову Ланс. – А отчего бы просто не уйти от опасного места? Здешним лесам и лугам конца и края нет, не то что в глубине королевства.
– Полагаю, в обители братья иначе относятся к земле, потому простительны вам подобные речи, – вопреки вежливым словам, говорил граф жёстко, глаза же его при этом холодно горели. – Но знайте же, почтенный Он-Рейм, что ни пристало благородному человеку без боя уступать угодья свои, буде даже демоны выползут из зловонной бездны. Эта земля – моя. На том стоял и стоять буду до последнего вздоха.
– Его величество нас тоже не наградит, коли отступим, – мягко произнёс Дерел. – Тем паче, что земля, политая кровью наших воинов, становится святой. Уйти с неё дозволено только под натиском превосходящего врага – и лишь с тем, чтобы набраться сил и отбить всё назад.
Ланс покраснел, не находясь, что ответить.
– Помимо воинской чести, что не дозволяет отступать перед лицом угрозы, есть и другие причины, – речь Дайре-Со звучала монотонно и усыпляюще, как и всегда. – Скарб можно перевезти, дома и даже крепости выстроить заново. Но засеянные поля останутся здесь. А без урожая многих ждут голод и смерть.
– Понимаю, – тихо выдавил Ланс, опуская голову.
– Что ж, господа, – после долгой паузы подвёл итог граф, – попробуем уничтожить камень. И будем молить богов, дабы разбитый он лишился злой силы.
Восемь дней спустя, все те же люди собрались в той же комнате. На сей раз мрачно выглядел даже всегда невозмутимый Им-Трайнис. Немудрено: за прошедшее время границы тумана расползлись почти на три полёта стрелы, камень же разбить не удалось. Уродливую серую поверхность не брали удары тяжёлых молотов. Попытки вбить клинья оканчивались ничем: деревянные ломались и расщеплялись, железные гнулись. Мужики по многу раз разводили вокруг валуна огромные костры, после обливали водой из бочек – но тщетно. На камне не появилось ни тончайшей трещинки, не отлетел ни мельчайший осколок. Проклятый валун потемнел от копоти, но оставался неуязвимым.
– В пасмурную ночь фиолетовые отсветы в небе уже видны с окраины