– Наше вам здрасьте! Максимовна, точило не одолжишь, мое куда-то подевалось.
– Мне что – жалко? Бери вон на верстаке под крышей сарайчика.
– С гостьей вас! А гостья-то!.. Уж, часом, не Лорка ли?
– Лорка, Лорка. Она.
– Здравствуйте…
– Лорка… Ты, что ж, меня не помнишь?
– Как же, теть Надя, помню… как вы меня крапивой настегали разок.
– А я и не помню, Лорка. За что?
– Я и сама не помню, – засмеялась Лора, – значит, было за что.
– Ступай с Богом, Надежда Ивановна. Некогда сейчас разговаривать. Еще успеешь…
– Так на верстаке? Ага. А то лопата не точена. Без мужиков живем. Грядочку для лука вскопаю. Спасибочки и до свиданьица, Лариса Борисовна, красавица!
– Во как! – изумилась Лора. – Не забыли меня! И по отчеству величают!
– Ну, теперь всем все понадобится. Любопытный у нас народ.– Ворчит Катя.
– А ничего плохого в этом нет.
– Нету, конечно. Но ведь хочется спокойно семьей посидеть. Никого чужих сегодня не надо.
– Мы для деревенских отдельно праздник сделаем… Потом. – Обещает Лора.
Катя не против.
– А как же. Они же не отстанут.
Лора достает из буфета стеклянную посуду, наливает из чайника воду в широкий таз, вспоминая, как это делала много лет назад.
– Лорка, ты рюмочки протри насухо. Их надо пуще глаза беречь. Использовать только по праздникам для всей семьи. Гостям даже не давать из них пить. Бабушка твоя Ольга Петровна завещала. А мне говорила, раздать каждому из родины по одной… когда я в поход последний соберусь. Не иначе как заговорила их. Вот на что, не знаю. А знаю, что не бьются. Сколь уж раз роняла, а не бьются. Чудно.
– Бабушка и вправду колдуньей была?
– А как же! Знала много, делала хорошего и плохого. Не зря ж она помереть не могла, пока я топор в матицу не вбила. Помнишь, щербину-то в моей спаленке. Сама попросила.
– Не страшно тебе было топор вбивать?
– Страшно. А просьба умирающего – святое. Так и мать родная. Давно это было. Время – то идет! Слушай, сегодня ж пятница! Вовка после работы приедет, может, не один, с бабенкой какой. На смотрины.
– С бабенкой? И все ж, почему не он женится?
– А после той змеи подколодной, не получается. Бабы бросаются на него, мужик-то видный, с квартирой. И тут же отпадают. Как отговоренный! Вот уж где маминого искусства не хватает! Иной раз раскаиваюсь, просила же она, как просила меня… Хотела передать знахарство, а я не взяла! Хотела, что б я Хранительницей озера стала, а я отказалась.
– Бабушка была Хранительницей нашего озера?
– А кто? Только она. У меня страх был и недоверие всему, чему она верила, вот и отказалась.