Офицеры неподалёку деловито собрались в круг. Всего несколько десятков метров отделяло их от женщин и детей, но говорили они по-своему, да и слов было не разобрать. В центре круга стоял высокий худой немец в кожаном плаще, блестевшем от дождя. Он то и дело указывал рукой в перчатке в сторону от дороги и крутил головой, оглядываясь то ли на стоявших сзади офицеров, то ли на встревоженных женщин. Эсэсовцы, скрестив руки за спиной, качались с пятки на носок и послушно кивали:
– Та-та! Яволь-яволь!
Женщины тоже начали что-то высматривать там, куда он указывал. Они всё же надеялись, что вот-вот оттуда должны появиться их мужчины, отправившиеся в путь под конвоем с раннего утра. Но лес за косогором молчал и казался вовсе безжизненным.
Пока каратели совещались, колонна осталась с полицейскими. Теперь Михаил и Этя смогли приблизиться друг к другу. Он протянул руку и словно нечаянно, поправляя ремень карабина, коснулся её плеча. Этя вспыхнула, и опять та же горячая волна окатила девушку с головы до ног. А он, навстречу её искрящемуся взгляду, улыбнулся широкой белозубой улыбкой. И вот снова солнце выглянуло из-за туч, и чудом прекратился этот холодный дождь, и унялась противная дрожь.
– Сильно зябко? – прошептал он, отводя в сторону губы, чтобы звук не доходил до немцев.
– Нет! А тебе? – прошептала Этя, но Хая тронула её за локоть и укоризненно тихо сказала, покачав головой:
– Доченька!
Было ясно, что мать права, но тёплый взгляд Мишки так приятно согревал, что Этя была не в силах от него оторваться.
Наконец офицеры, козырнув старшему, быстрым шагом направились по своим местам. Ворон, подойдя к ним поближе, тут же собрал полицейских в круг поодаль. Пошёл туда и Михаил, при этом незаметно из-за спины помахал рукой Эте. Она только улыбнулась одними глазами. Начался инструктаж теперь уже полицейских. Все опять напряглись, и оказалось, что не зря.
До колонны доносились обрывки коротких рубленых фраз Ворона:
– Профилактик… Отдельно… Жидоф-фки налево… Жидят-та направо…
Напряжение нарастало. Он продолжал что-то втолковывать полицаям, тыкал длинными пальцами в некоторых, махал руками – сущий чёрный ворон! На это полицейские крутили головами и молча, исподлобья переглядывались между собой.
На мгновение взгляды Миши и Эти встретились. В эту секунду его глаза показались ей огромными и испуганными, глубокими, как бездна. Было ясно – они кричали, словно хотели предупредить её о чём-то, что-то ей сказать. Но сразу на него