Не напрасно само это обетование выражено речью, заимствованною от промысла рыбарей, предпочтительно пред другим близким к нему, например звероловством. Рыбак чаще ловит добычу свою живою. Он привлекает ее к себе, а не гонит прочь и не преследует; и не только привлекает к самому себе, но всех уловленных рыб собирает вместе, подобно как Церковь собирает в свое лоно разрозненные сердца родителей и детей, совокупляет в единое братство рассеянные племена людей. Далее, рыбацкий промысел более требует уменья и искусства, а не телесной крепости и насилия, в этом чуде начинается исполнение пророчества: «вот я пошлю множество рыбарей и будут ловить их». Слова эти, правда, содержат в себе более угрозу чем обетование. Между тем вполне сообразно с духом Нового Завета оправдание угроз ветхозаветных, но в оправдании этом так их преобразовывать, чтобы самое исполнение различалось по внутреннему свойству от первоначального пророческого выражения.
Чудесная ловля рыбы. Витраж церкви Св. Петра и Павла. Бэкингем. Англия
Теперь наступило наше благотворное уловление, благотворное, потому что оно избавляет нас от свободы, исполненной злополучия, так как мы «освободились от греха и стали рабами Богу»; и таким образом, по слову апостола, «плод (наш) есть святость, а конец – жизнь вечная». Но если благовестители Христа суть рыбари, то привлекаемые ими ко Христу уподобляются рыбам.
Этот символический образ, столь часто воспроизводимый в первые времена церкви, вероятно, заимствован не от приводимого здесь изречения Господа, а скорее от вод крещения, в которых люди возрождаются и живут новой жизнью, оставаясь в этой животворной стихии, в которую были погружены. Впрочем, два эти образа не совместимы в одно и то же время, так как они друг друга взаимно исключают. По одному, благословение упрочивается пребыванием в воде, как в животворной стихии, по другому, извлечением из воды в стихию более чистую и светлую. По одному, Христос есть рыба, по другому, «Глава рыбарей».
«Рыбарь-ловец смертных людей,
Тех, которые спасены:
Рыбу всегда святую
Из бурного беспредельного
Житейского моря греховного
Своею светлою жизнию Ты извлекаешь».
«И вытащив обе лодки на берег, оставили все и последовали за Ним» или, как говорит евангелист Марк, оставив отца своего Зеведея и лодки с работниками, последовали за Ним. Но, спрашивают некоторые, что значит это «все», которое они покинули, чему впоследствии они придавали такую высокую цену, говоря Господу: «вот мы оставили все и последовали за Тобой, что же будет нам»? Что бы то ни было, то было их все, а следовательно,