– А…
– Гости хохочут, танцуют, шампанское пьют.
– Тьфу на тебя, болван! Было, отвечай, как на духу, прелюбодеяние или нет?
– Ваше превосходительство, деянья подобного рода при закрытых случаются окнах в тщательной скрытности, можно сказать, а вот шпектакли всевозможные, машкерады различные – да! Не то что окна, а и занавески раскроют, бывало.
– Что еще за спектакли?
– Да так, представленья различные. Ерундические, можно сказать. Бывало, ваш братец крылья нацепит и кричит, будто лебедь, а ваша супруга от ентого крику в состоянье впадает.
– Что за состоянье?
– Состояние самое что ни на есть лебедическое.
– А гости-то что?
– А гостей к тому времени уже не бывает…
– Угостили бы водочкой, нет, коньяком, господа. Такое про себя наплету! Во всем признаюсь! Как на княгиню Велиховскую дерзко засматривался, когда она в карете проезжала. Да что там засматривался? Желал самым непристойным образом в златостенной спальне обладать. Вот до какого бесчестия мысли дошла микроба человеческая. Тьфу!
– Эй, пьяненький! Ты что тут про княгиню Велиховскую плел?
– Я? Я ничего! Спьяну фамилью произнесешь, а что и про что – уже ветер унес.
– Так вот тебе мой совет, философ: вон дом твоей возлюбленной. Ты зайди туда и швейцару передай письмо, а сам сядь в кресло с бархатной обивкой и, когда княгиня сбежит к тебе по лестнице, ты заложи ногу за ногу и, поигрывая краем своей дерюжинки, скажи ей, что, мол, Судьба явилась требовать свое. И требуй. Что хошь!
– Да не рехнулись вы часом? Меня от ваших слов до костей души проняло.
– Делай, болван, что велят. Один раз в жизни шанс у тебя выпал.
– Да кто вы такой?
– Я – тоже князь. В своем роде. Да не бойся, перекрести – не исчезну.
– Да как вы мысль мою прочли?
– Иди, дурак! Я догадливый. Княгиня вначале попытается от тебя сторублевкой отделаться, а ты не бери – больше получишь. Она тебя к зеркалу подведет, покажет, какая она чистая, красивая, а ты – немытый. Так ты ей вели умыть тебя, одеколоном французским обрызгать. Все сделает по письму. На вот, возьми. Можешь взглянуть, что в нем написано.
– Да ничего тут и нету, одна белизна.
– Княгиня сей белизны почище приговора смертного испугается. Иди, болван, не то поколочу.
– Да уж лучше поколотите. Все уж лучше поколотите. Все равно не пойду.
– Эх ты, философ, уже и поверил. Пошутил я, болван.
– Вы… вы… вы кто такая?
– Я? Я – нечто вроде апсары.
– Это как понимать изволите?
– Ничего понимать не нужно – лови мгновение.
– Какое еще мгновение?
– А вот меня, к примеру.
– Каким образом вы у меня оказались в постели?
– Я – апсара! Этим все сказано.
– Что сказано? Кем сказано?
– Я воплощенное ваше