Полное собрание сочинений. Том 26. Произведения 1885–1889 гг.. Лев Толстой

попахнет. Только делай, что велю. А то наше дело бабье, тоже без мужика никак нельзя. На-ка скребочку-то, да слезь, да и справь там. А я посвечу.

Никита.

      Что справлять-то?

Матрена (шопотом).

      Ямку выкопай. А тогда вынесем и живо приберем там. Вон она опять кличет. Иди, что ль! А я пойду.

Никита.

      А что ж, помер он?

Матрена.

      Известно, помер. Только живей надо. А то народ не полегся. Услышат, увидят, – им всё, подлым, надо. А урядник вечор проходил. А ты вот что. (Подает скребку.) Слезь в погреб-то. Там в уголку выкопай ямку, землица мягкая, тогда опять заровняешь. Земля-матушка никому не скажет, как корова языком слижет. Иди же. Иди, родной.

Никита.

      Запутляете вы меня. Ну вас совсем. Право, уйду. Делайте одни, как знаете.

ЯВЛЕНИЕ XII.

Те же и Анисья.

Анисья (из двери).

      Что ж, выкопал он, что ли?

Матрена.

      Ты что ж ушла? Куда дела-то его?

Анисья.

      Веретьем прикрыла. Не слыхать будет. Что ж, он выкопал?

Матрена.

      Не хочет!

Анисья (выскакивает в бешенстве).

      Не хочет! А в остроге вшей кормить хочет?! Сейчас пойду, все уряднику скажу. Пропадать за одно. Сейчас всё скажу.

Никита (оторопевши).

      Что скажешь-то?

Анисья.

      Что? Всё скажу! Деньги кто взял? Ты! (Никита молчит.) А яду кто давал! Я давала! Да ты знал, знал, знал! С тобой в согласьи была!

Матрена.

      Да будет. Ты, Микишка, что костричишься? Ну, что ж делать? Потрудиться надо. Иди, ягодка.

Анисья.

      Ишь ты, чистяк какой! Не хочет! Надругался ты надо мной, да будет. Поездил ты на мне, да и мой черед пришел. Иди, говорю, а то я то сделаю!.. На скребку-то, на! Иди!

Никита.

      Да ну же; что пристала? (Берет скребку, но жмется.) Не захочу – не пойду.

Анисья.

      Не пойдешь? (Начинает кричать.) Народ! Э-э!

Матрена (закрывает ей рот).

      Что ты! Очумела! Он пойдет… Иди, сынок, иди, роженый.

Анисья.

      Сейчас караул закричу.

Никита.

      Да будет! Эх, народ этот. Да вы живей, что ли. Уж заодно. (Идет к погребу.)

Матрена.

      Да, уж дело такое, ягодка: умел гулять, умей и концы хоронить.

Анисья (всё в волнении).

      Измывался он надо мной с висюгой своей! Да будет! Пусть не я одна. Пусть-ка и он душегубец будет. Узнает каково.

Матрена.

      Ну, ну, распалилась. А ты, деушка, не серчай, а потихоньку да помаленьку, как получше. Иди к девке-то. Он потрудится. (Идет за ним с фонарем. Никита влезает в погреб.)

Анисья.

      Ему и задушить велю отродье свое поганое. (Всё в волнении.) Измучалась я одна, Петровы кости-то дергаючи. Пускай и он узнает. Не пожалею себя; сказала, не пожалею!

Никита (из погреба).

      Посвети-ка, что ль!

Матрена (светит; к Анисье).

      Копает. Иди, неси.

Анисья.

      Постой над ним. А то он, подлый, уйдет. А я пойду вынесу.

Матрена.

      Мотри, окрестить не забудь. А то я потружусь. Крестик-то есть?

Анисья.

      Найду, я знаю как. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII.

Матрена (одна) и Никита (в погребе).

Матрена.

      Тоже острабучилась, как баба. Да и то